С милым рай в шалаше

— Андрей Сергеевич. Андрей Сергеевич. — Меня хлопают по плечу. — Мне нужно сделать вам укол. Вячеслав Дмитриевич приказал. Вам успокоиться нужно. А то, смотрите, седая прядь волос у вас появилась. Вы перенервничали.

Я только кивнул, но от Алины не отхожу. Как и куда сделали укол — не помню. У меня сейчас такое движение мыслей в голове, что ещё чуть-чуть, и от этого движения самолёт взлетит.

Я наклоняюсь к своей девочке поближе, шепчу:

— Алина, любовь моя, жизнь моя, душа моя. Я тебя очень сильно люблю. Давай быстро распишемся, а свадьбу потом сыграем, когда ты сможешь нормально ходить. Ты согласна?

Алина не отводит от меня глаз, моргнуть боится. Мне кажется, что сейчас она чувствует тоже самое, что и я.

— Согласна, — очень тихо сказала она, потому что маска кислородная на лице. Но я расслышал. И я счастлив. У обоих на глазах слёзы. Эмоции накрывают, чувства обнажаются.

— Тогда я устрою это как можно раньше, — шепчу ей почти в ухо, — любовь моя.

Возле нас крутится медсестричка, ставит капельницу Алине, предупреждает, что со снотворным. И правда. Алина несколько раз моргает и засыпает. Я целую её в лоб, глажу по волосам, успокоиться не могу.

КОГДА ЖЕ ВСЁ ЭТО КОНЧИТСЯ?

Ещё раз, и я не выживу! У меня сил не хватит!

Отошёл на шаг от кровати и отключился.

Глава 42

АЛИНА

ВОТ И КОНЕЦ

Сегодня перевели в общую палату. Я хорошо себя чувствую. Месяц уже в больнице. Переломы на руках срослись, только с ногой пока проблемы. Так меня Андрюшенька в туалет носит на руках. Говорит, что я совсем лёгкая стала. Я кушаю понемножку, пока аппетита нет. Он носит мне вкусняшки, но ест сам, мне многое нельзя.

За этот месяц столько всего произошло. Мне зеркало не давали, чтобы я сама себя не испугалась. А Андрюшенька всё время говорил, что я самая красивая и любимая. Я ведь ему верила, а на самом деле я такая страшная была: сине-зелёно-жёлтая, опухшая, отёкшая, в шрамах. Это я у Валентины из сумки пудренницу стащила. Но для Андрюшеньки я самая прекрасная. Долго не могла с этим смириться. Я же девушка, должна быть самой красивой и изящной. А я? Вся переломанная, синяя, в шрамах. А он меня все время трогает и нацеловывает. И слова очень красивые говорит. Ладно, поверю ему. Я самая-самая.

Андрей сам за мной ухаживает. И мы с ним смеёмся, когда вспоминаем, как я за ним ухаживала. Я всё принимаю от него.

Тот день не вспоминаем совсем. Если мне в голову что-то придёт, то меня сразу в жар кидает. Но все воспоминания я из головы выкидываю. А вот ночью так не получается. Мне снятся кошмары. Андрей меня будит, конечно, но я потом долго не могу отойти. Он гладит мои руки и лицо, целует меня, а я потихоньку плачу. Он ничего не говорит, молча успокаивает.

Ко мне стал ходить психолог. Стало легче, но не совсем. Иногда мне страшно становится, вдруг эти кошмары никогда не кончатся? Я всё анализирую, я взрослая, я врач. Думала, что справлюсь запросто. Нет. Не могу. Всё же понимаю, а подсознание выкидывает фортели. Особенно ночью.

Полиции про Богданова я тоже рассказала. Пусть все версии разрабатывают. Вдруг это его ребята? Игорь не смог меня найти, может, не искал даже. Да на просторах нашей страны искать и искать. Если бы ему сильно нужно было, то нашёл бы.

Сегодня все процедуры прошла. Меня помыли, накормили, спать уложили. Я знала, что Андрею уйти нужно сегодня часа на два. Или как получится.

Проснулась от того, что слышу чёй-то голос. Сначала не поняла. Потом дошло, что это голос Галины. Адреналин подскочил в крови, сердце забилось чаще. Как она сюда попала? Разрешения никому не давали.

— Ишь ты, устроилась как королева. Только страшная ты какая-то. Сильно били? Больно? — Она говорит, а в голосе ненависть, в движениях раздражение. — Долго не могла к тебе пробраться, всё самой приходится делать. Знаешь, сколько денег угрохала, чтобы тебя убили? А ты никак не сдохнешь.

Галина ходит по палате, осматривается. Я лежу молча и наблюдаю за ней. Она пришла меня добить. Мне очень страшно. Но что я сделаю? Мне бы время потянуть. Где мой охранник? Она его тоже убила? Может, кто зайдёт: врач или медсестра. Должен же кто-то мимо пройти, заглянуть. У меня внутри всё дрожит. Стараюсь не показывать страха.

Моя палата находится не в очень хорошем месте — в аппендиците, из общего коридора не видно. ВИП-палата, твою ж… Если с охраной что-то случилось, то не увидят, пока не подойдут.

— Ненавижу тебя, Алина! — и тут Галя посмотрела мне в глаза. А в них жуткая ненависть. — Зачем ты сюда приехала? Кто тебя звал? У нас с Андреем всё получаться стало. Ещё бы чуть-чуть, и мы бы съехались. Но тут ты объявилась. Все нервы мне вымотала. Андрей, как тебя увидел, на меня совсем смотреть перестал. А я ведь его люблю. У меня намерения серьёзные были. И сейчас серьёзные. Я тебя убью, а потом Андрюшеньку пожалею, и мы опять сойдёмся.

Я слушаю её и прихожу в ужас. Она же больная. В глазах безумие и дикий огонь мести. Я в любом случае с ней не справлюсь. Пытаюсь потихоньку достать до кнопки вызова медсестры. Галина увидела и отшвырнула кнопку подальше.