С нежностью цвета огня (СИ)

— Боюсь, только по саду. Ассоциация пока не присылает мне серьёзных поручений, но после нашего исчезновения несколько дел всё же скопилось, — и, будто извиняясь, торопливо обещает: — Я сегодня же с ними закончу!

— Если там что-то срочное или важное, я не хочу тебя отвлекать.

— Всего лишь сообщения от моих личных связных, касательно общей обстановки в нескольких нестабильных отражениях. Ничего особенного, но их целая пачка.

— Я могу помочь?

— А ты хочешь? — с сомнением косится он. — Хотя, давай! Если даже передумаешь, просто почитаешь наш предварительный брачный договор.

— Тогда сначала бумаги?

— Ну, нет. Мне хочется показать тебе сад… И вот ещё что, — Аллеон вынимает из кармана пресловутую бархатную коробочку, от вида которой у меня сохнет во рту. — Это наш семейный артефакт. Я хочу, чтобы он был у тебя.

Он ещё не откинул крышку, а я уже пячусь подальше:

— Мы так не договаривались!

Мужчина озадаченно смотрит сначала на ажурное кольцо, потом — на меня и хмурится:

— Не нравится?

— Не в том дело! Я не могу принять от тебя настолько дорогой подарок.

— Почему? Это очень полезная вещь. Оно защищает от магического внушения и вообще от любых посягательств на твою ауру или разум и действует даже там, где нет магии.

— Звучит впечатляюще, но я правда не могу, Аллеон.

— Потому что это от меня? — вдруг злится он.

— Потому что мы недостаточно близки, чтобы делать такие подарки!

— «Недостаточно близки»? — переспрашивает с каким-то незнакомым, опасным смешком. — А с тем джаройем — достаточно? Ты не против, чтобы он привязал тебя к себе и пользовался? Просто возьми кольцо. Неупрямься. Это ведь не брачный браслет, оно ни к чему не обязывает.

Почуяв неладное, прячу руки за спину и серьёзно смотрю ему в глаза:

— Что такое тиали? Почему Драхар назвал меня так?

Молчит, однако неуловимая угроза сменяется весьма коварной и несколько нервной ухмылкой. Это явно имеет какое-то отношение к нашему разговору!

— Только не говори, что расскажешь мне через месяц! Что, кстати говоря, за дата такая таинственная? Почему твоя мама сказала, что тебя могут изгнать? За что?

— Отвечу, если наденешь кольцо и пообещаешь никогда его не снимать.

— Нет!

Сиир ещё немного прожигает меня пристальным взглядом, а затем философски пожимает плечами:

— Ну, нет, так нет, — и неуверенно протягивает руку. Куда только всё раздражение делось? Впрочем, я тоже больше не сержусь.

Горячая ладонь надёжно обхватывает мою прохладную ладошку, и мы всё-таки отправляемся на прогулку. Аллеон не без гордости демонстрирует свою коллекцию прихотливо-пёстрых деревьев, собранных за годы путешествий по разным отражениям: зелёные, лиловые, жёлтые, алые, фиолетовые и даже нежно-голубые кроны всевозможных форм вызывают неудержимое желание подойти и потрогать, чтобы убедиться, что все они настоящие. Не утерпев, я так и делаю. Пытаюсь, по крайней мере. При моём приближении дерево, похожее на голубую яблоню, неожиданно разворачивает маленькие листочки, которые, оказывается, на самом деле вовсе не бирюзовые, а блестяще-золотые и широкие.

— Что это?

Наверное, выражением лица у меня сейчас восторженно-глупое, но Аллеону это льстит. Соседние деревья тем временем тоже распускаются, образуя короткий, но потрясающе прекрасный тоннель.

— Золотые Байриийские яблони. Единственное место, где они растут — королевский сад. Там целая аллея! Представляешь, какая красота?

— Хотела бы я их увидеть… Подожди! Если это яблони, на них ещё и яблоки появляются, да?

— Появляются. Зимой, правда. Если меня снова отправят в Бариийю, буду рад твоей компании, — и совсем по-мальчишески смеётся: — Хорошо бы попасть туда в конце года: украдём у Его Величества ещё парочку яблок…

Улыбаюсь, пытаясь представить его воровато пробирающимся в чужой сад с мешком на плече, но ничего не получается.

А впереди, меж золотой листвы, уже виднеется пруд и воздушно-невесомая скамейка, и усыпанные белыми цветами кусты, и уголок какой-то статуи. Всё это так невозможно-красиво, что перехватывает дыхание, но Аллеон, привлекая внимание, вдруг целует кончики моих пальцев.

Никогда не привыкну к такому!

— Пожалуйста, не снимай, — просит тихо, но твёрдо, глядя прямо в глаза. — Что бы ты ни решила, не снимай.

О чём это он?

В ответ на мой вопросительный, шальной от творящегося вокруг волшебства взгляд, мужчина снова касается ладони губами, и только тут я замечаю поблескивающее на моём указательном пальце кольцо. Надел всё-таки! И ждёт теперь, даже не двигается. Собственная невнимательность хоть и обескураживает, но желания возмущённо стянуть подарок нет. Наоборот, мне очень хочется хоть что-нибудь оставить на память! Хочется, чтобы было какое-то подтверждение, что мне не приснилось, что Аллеон — действительно существует, что эти завораживающие тёмно-зелёные глаза, улыбки и пронзительно-нежные прикосновения — не плод моего воображения. Я не могу позволить себе забыть его, потерять между неотличимыми друг от друга учёбными буднями, привычно-торопливыми набегами на магазин и мелкими бытовыми проблемами.

— Спасибо. Я буду очень его беречь.