Язык, который мне пришло в голову использовать, выражает два разных и противоречивых отношения к событию: с одной стороны, эмоции и личное напряжение, а с другой — необходимость вписать событие в политическую сферу вооруженной борьбы. Правда, это, пожалуй, единственный документ БР, в котором холодность политико-идеологической лексики накладывается на выражение личных эмоций. Но я не считаю это ненормальным. Я прожил свое повседневное существование в вооруженной борьбе без какого-либо разрыва между «политическим» и моим личным эмоциональным миром, моим пребыванием вместе с людьми, которые были мне близки и дороги.
Эту листовку можно читать как циничный и, возможно, гротескный документ. Или как текст, полностью выражающий противоречивую природу человеческих событий, в которых политика и борьба становятся также жизнью и смертью. Я воспринял его как искреннее выражение напряжения, которое жило во мне в то время.
Я хочу быть очень откровенным: я никогда не думал, что победоносный исход вооруженной борьбы должен означать материальное завоевание власти. Такая точка зрения не вписывалась в мой ментальный сценарий и убеждения.
С другой стороны, нельзя сражаться, как это делали мы, думая, что обязательно потерпишь поражение. Сегодня я бы сказал, что для меня существовала золотая середина. Обобщая все в элементарной формуле, я могу сказать, что общество, в котором мы жили, было для меня абсолютно неправильным, я не хотел принимать его любой ценой, я боролся за то, чтобы изменить его. А слово «победа» означало надежду на успех в изменении, хотя бы частичном, положения вещей.
В любом случае, мы хотели подрыва политического режима, который руководил Италией после войны. Это была моя главная цель, и в то время я еще верил, что ее можно достичь. Я верил, что в нашей стране не было полной демократии и что разрушение властных союзов, которые держали ее в тупике, каким бы путем это ни произошло, было бы хорошим результатом.
По сути, мы верили в своего рода вооруженный реформизм. В этом было своё противоречие.