С открытым сердцем. Истории пациентов врача-кардиолога, перевернувшие его взгляд на главный орган человека

Таким образом я оказался в Морристауне, в штате Нью-Джерси. Центр Орниша находился в крупном офисном комплексе недалеко от лесной дороги. Гигантские дубы уже скидывали свои листья в огромные цветастые груды. Кэрол, практикующая сестра, курирующая программу, встретила меня у стойки администрации при входе.

– Нам достаточно часто звонят молодые индийцы, – сказала она по телефону, когда я договаривался о посещении.

В этот день занятия уже закончились, и Кэрол провела для меня экскурсию по центру: показала мне кухню с полированными столешницами, где участники программы в течение часа вместе ели вегетарианский обед; спортзал, где под присмотром двух практикующих медсестер и тренера-физиотерапевта несколько самых активных участников программы по-прежнему работали на беговых дорожках; комнату управления стрессом с расставленными по кругу стульями и еще разложенными на полу ковриками для йоги.

Кэрол рассказала мне, что у ее отца в семьдесят лет диагностировали сердечное заболевание. У него болело плечо; стресс-тест ничего не показал, зато на коронарной ангиографии обнаружилась настолько запущенная стадия поражения трех венечных сосудов, что уже не было никакого смысла проводить хирургическое лечение или ангиопластику.

– Его жизнь висела на волоске, – сказала она. Оказавшись в безвыходном положении, ее отец попробовал заниматься по программе Орниша. Он придерживался ее в течение двух месяцев, прежде чем скончался от внезапной аритмии. Несмотря на горькие обстоятельства знакомства с программой, Кэрол с тех пор неизменно работала исключительно в превентивных кардиологических программах, основанных на исследованиях Орниша.

У себя в офисе Кэрол показала мне ангиограммы участников программы, у которых уменьшилось поражение коронарных артерий.

– Когда люди говорят о программе Орниша, они, как правило, подразумевают диетический рацион, – пояснила она. – Хотя на самом деле в программе особенно важна именно социальная поддержка и работа над управлением стрессом.

Пациентам часто не хотелось участвовать в групповой терапии, сказала она.

– Некоторые просят форму отказа. Им не хочется раскрываться перед посторонними людьми. А потом именно групповая терапия становится для них самой любимой частью программы.

Орниш делал большой упор именно на психологический аспект своей программы. К примеру, он подчеркивал, что некоторые пациенты из его изначальной контрольной группы придерживались почти столь же строгого плана упражнений и питания, как и пациенты рабочей группы. Несмотря на это, их сердечное заболевание продолжало прогрессировать; только диеты и упражнений было недостаточно для того, чтобы вызвать отступление атеросклеротических бляшек. И на первой, годовой, и на пятилетней, контрольной, точке эксперимента именно управление стрессом, а не упражнения особенно тесно соотносилось с отступлением заболевания. «Потребности налаживать связи и чувство общности в нашей культуре нередко остаются нереализованными, – отметил Орниш в интервью в 2015 году. – Мы знаем, что такие вещи влияют на качество нашей жизни, но они влияют и на выживание в куда большей мере, чем большинство может предположить».

Множество исследований позволяют предположить, что в этом Орниш, пожалуй, прав. К примеру, депрессивные пациенты после сердечного приступа в четыре раза чаще умирают в течение шести месяцев, чем те, у кого депрессии нет, вне зависимости от того, какие у них были показатели по классическим Фрамингемским факторам риска, таким как высокий холестерин, гипертензия, ожирение и курение. В другом исследовании у женщин с менопаузой без каких-либо сердечно-сосудистых заболеваний в анамнезе, которые продемонстрировали большую безнадежность при заполнении психологического опросника, были более плотные стенки сонных артерий и более изношенная сосудистая система, чем у их сверстниц, более довольных жизнью[80]. Несомненно, у многих из этих исследований была маленькая выборка, и корреляция не доказывает наличия причинной связи; вполне возможно, что стресс приводит к развитию вредных привычек, например, к плохому питанию, снижению физической активности, курению в больших объемах; вполне возможно, что именно это и повышает риск развития сердечно-сосудистых заболеваний.

Как и в случае соотношения курения с риском развития рака легких, существует столько исследований, утверждающих одно и то же, и существуют механизмы, объясняющие наличие взаимосвязи между этими двумя явлениями; пожалуй, отрицать наличие некой связи просто глупо.

Выводы Орниша и других исследователей совпадают с тем, что я узнал за два десятилетия в медицине: эмоциональное сердце влияет на свое биологическое воплощение самыми неожиданными способами.