С паном Беганеком по Эфиопии

Поскольку воздушный путь из Каира в столицу Эфиопии Аддис-Абебу проходит через Судан, мы отправлялись с того же аэродрома, с которого два месяца назад я вылетел в Хартум. Разница заключалась лишь в том, что тогда я летел самолетом суданской авиакомпании «Судан Эрвейз», а сейчас — компании «Эфиопией Эрлайнз». В отличие от суданских и египетских самолетов, эфиопский — менее современен. Зато он окрашен в три ярких цвета — зеленый, желтый и красный — и имеет какой-то необычно веселый вид.

С этих трех цветов и с названия эфиопских авиалиний начался наш первый разговор и первый спор об Эфиопии.

Как только самолет поднялся в воздух, пан Беганек сделал умное лицо и произнес:

— Как вы думаете, почему наш самолет выкрашен в зеленый, желтый и красный цвета?

Павел, который вообще не терпел поучений, только пожал плечами, а я ответил:

— Вероятно, потому, что это национальные цвета Эфиопии.

— Это ясно. — Великий первооткрыватель улыбнулся с еще более ученым видом. — Но почему у Эфиопии именно такие цвета?

Теперь настал мой черед пожать плечами. Вопрос показался мне странным. Откуда мне знать подобные вещи? Павел же нетерпеливо буркнул:

— Ну, валяйте дальше, если знаете, пан Всезнайский.

— Конечно, знаю. — Лицо референта стало многозначительным до отвращения. — Дело было так. Когда после библейского потопа появилась первая радуга, господь бог вынул из нее три самых красивых цвета — зеленый, желтый и красный — и отдал их эфиопам для национального флага, потому что любил этот народ больше всех других.

— Пан Беганек, — укоризненно прошептал я.

— Ну, знаете ли! — взорвался Павел. — Что за байки! Здесь столько же правды, сколько в легенде о ва-вельском драконе.

— Это не байки, а предание, в которое верят все эфиопы. Я читал об этом в одной научной книге, — раскипятился референт. — Эфиопия — очень древняя страна, она существует более трех тысяч лет, и уже около тысячи пятисот лет эфиопы исповедуют христианство. Многие библейские сказания они воспринимают как подлинные факты своей истории. Эфиопские монархи до сих пор считают себя прямыми потомками библейского царя Соломона и царицы Савской. Официальный титул императора звучал так: «Лев-победитель из племени Иуды и Божий избранник». Все это черным по белому записано в эфиопской конституции[5]. А вы говорите — байки.

— Ну, тут уж вы приврали, пан Беганек, — с раздражением сказал Павел. — Никогда не поверю, чтобы это было записано в конституции.

Пан Беганек даже побледнел от обиды:

— Пан директор, прошу меня не оскорблять!

— Так вы утверждаете, что в эфиопской конституции записано, будто императоры — потомки царя Соломона и царицы Савской?

— Безусловно.

— Проверим, когда приедем.

— И проверять нечего. Я сам об этом читал.

После их словесного поединка все замолчали. Только пан Беганек с видом победителя мурлыкал что-то себе под нос.

Через несколько минут Великий первооткрыватель вернулся к прерванному разговору:

— А знаете ли вы, друзья, почему эфиопские авиалинии называются не «Абиссинией Эрлайнз», а «Эфиопией Эрлайнз»?

Я посмотрел на пана Беганека с ужасом. «Ничего себе, — подумал я, — в Судане у меня был один всеведущий ментор — Павел, а теперь их станет два. Пан Беганек, как видно, извлек все эфиопские премудрости из закупленных в Каире книг. Плохи мои дела, однако!»

Павел сделал вид, будто не расслышал вопроса. Но наш начитанный спутник не нуждался в поощрении. Он и не ждал ничьих ответов, а говорил сам без умолку:

— Сейчас я вам все объясню, друзья мои. Страна, в которую мы летим, имеет два названия: Абиссиния и Эфиопия. Первое — более древнее, оно произошло от названия южноарабского племени «хабашат». Правда, позднее злые языки стали связывать слово «Абиссиния» с арабским «хабаша», что значит «собирать разные вещи». Эфиопы не любят, когда их называют абиссинцами, и стараются не употреблять это слово. Они предпочитают именоваться эфиопами — от греческого aithiopos, что означает «загорелый, обожженный солнцем». Эфиопия — страна людей с обожженными лицами, — так никому не обидно. Впрочем, есть и другое объяснение этому названию, связанное с легендой. Говорят, что слово «эфиоп» произошло от имени основателя их государства Эфиописа, правнука Ноя — ну, того самого, который во время потопа построил ковчег…

— И об этом вы прочитали в своих ученых книгах? — мрачно спросил Павел.

— Конечно. В настоящее время ее официальное название — Эфиопия. Я считаю, что и мы в наших беседах должны употреблять только это слово. Я в этом совершенно убежден.

— Вы преувеличиваете, пан Беганек, — сказал я примирительно, заметив опасный блеск в глазах Павла. — Вовсе не обязательно отказываться от привычного в польском языке слова «Абиссиния». В конце концов, Италию мы тоже иногда по привычке называем Влохы, и это не служит ни поводом к войне, ни причиной дипломатических осложнений.

— Не надейтесь, что я откажусь от слова Абиссиния! — рявкнул Павел, испепеляя взглядом бедного референта. — Эфиопис — правнук Ноя… Ничего себе!

Пан Беганек гордо выпятил грудь.