С пером и автоматом

Поздно вечером журналисты добрались до батальона, который занимал оборону на самом боевом участке дивизии. Только что была отбита очередная атака гитлеровцев, и солдаты, подгоняемые жгучим морозом, разошлись по блиндажам и укрытиям. В одну из ротных землянок незаметно вошли и корреспонденты. В ней было темно и душно. Солдаты шумно спорили, что-то доказывали друг другу, делились впечатлениями минувшего боя.

Корреспонденты незаметно вытащили блокноты и стали записывать эти бесхитростные рассказы, считая, что им повезло.

— Начало нашей командировки удачное, — сказал Чапичев. — Значит, и дальше все будет хорошо, чует мое сердце.

К утру Деревянкин и Чапичев добрались до штаба полка. Познакомившись с обстановкой, они тут же, не сговариваясь, заявили, что им необходимо принять непосредственное участие в вылазке за «языком». Иначе, мол, не напишем со знанием дела, так, чтобы взволновало других. Командир посмотрел на часы и сообщил, что до выхода на задание осталось полчаса: «Вы вряд ли успеете подготовиться к такому важному и ответственному заданию».

— Да мы давно уже готовы, — сказал Чапичев.

— Готовы, говорите, — усмехнулся командир и махнул рукой. — Ладно, берите мою машину: на ней вы быстро доберетесь до разведчиков.

…Отряд разделился на две боевые группы.

Минометчики заранее подготовили путь разведчикам: все поле исковыряли минами, что называется, распахали снежную целину. И теперь разведчики, одетые в маскхалаты, легко прятались в воронках от снарядов.

Как только стемнело, обе группы выбрались на открытое поле и поползли в указанных направлениях. Немцы выпустили ракету, и вслед за ней в воздухе повис яркий фонарь. Разведчики застыли на месте.

Деревянкин увидел недалеко от себя пулеметную точку. Он мог приложить автомат к плечу и расстрелять гитлеровцев, но приказано было действовать осторожно, тихо. Немцы сами открыли стрельбу. А под шум стрельбы убрать вражеского пулеметчика было проще. Но он помнил железное правило разведчиков. Командир взвода повторил его перед выходом: «Не поддавайтесь провокациям и панике, когда враг поднимет стрельбу. Влипните в землю. Переждите и опять ползите.

Чаще всего враг стреляет наугад, не видя никого впереди».

И выдержка спасла. Немцы угомонились. Фонарь долетел до земли и погас.

В это время вторая группа подползла к лесной опушке. Каждый куст и бугор мог оказаться вражеской огневой точкой, и разведчики должны были проскользнуть незаметно для врага, не выдавая себя.

Вдруг впереди метнулись четыре тени. Чапичев стал внимательно наблюдать. Неизвестные перебежали через овражек. Постояли. Пошептались. «Разведчики врага, — подумал политрук. — Надо что-то предпринять. Но что? Командир лежит, как застывший намет снега».

Неизвестные перебежали к следующему кусту.

Командир подполз к Чапичеву и в самое ухо:

— Следите за ними. Как только вплотную подойдут к нашим, крикните одно слово «четверо» и замрите, чтоб свои не подстрелили.

Чапичев обрадовался такому поручению.

Между тем немцы снова повесили фонарь. На этот раз далеко впереди. Яков понял, что они освещают путь своей четверке.

Вскоре стрельба утихла. Четверка немцев топталась на одном месте. «Землю роют, — подумал Яков. — Окапываются. Значит, хотят здесь и на день остаться, чтобы наблюдать за нашим передним краем с близкого расстояния. Землю они потом присыплют снегом и ее не заметишь…»

Пока немцы скребли лопатами землю, он стал от них удаляться, брать правее, туда, где лесистее. Теперь его беспокоило другое: свои могут принять за неприятельского лазутчика и сразить очередью из автомата.

Не успел он подумать, как на него кто-то навалился, зажал рот, чтоб не кричал, и заломил за спину руки. Связали и потащили. Через несколько минут его опустили в глубокую траншею, забитую людьми. Едва Чапичеву открыли рот, как он сразу же крикнул:

— Их четверо! Окапываются недалеко от того места, где вы меня взяли.

— Товарищ корреспондент, простите, — извинялся командир роты.

— Ваши люди действовали правильно, — отмахнулся Яков и стал подробно рассказывать обо всем, что видел.

Разведчики тотчас же отправились вместе со своим «пленным» туда, где окапывались фашисты, и на глазах у Чапичева бесшумно взяли их. Так же тихо они были доставлены в наше расположение.

Удачно прошел поиск «языка» и в первой группе, в составе которой действовал Деревянкин. Разведчики пробирались очень осторожно, используя для маскировки каждый куст, каждую складку и бугорок. Они засекли несколько огневых точек врага. Но продвигаться мешал пулемет врага. Решили подползти к нему и закидать дзот гранатами. Сержант Измайлов и Деревянкин вызвались разделаться с пулеметом. Они осторожно ползли вперед, прислушиваясь к каждому шороху.

— Фашисты! — услышав чужие голоса, тихо произнес Деревянкин.

Действительно, метрах в десяти, в воронке от снаряда, сидели гитлеровцы.