С первого сканирования (СИ)

Да, с капитаном полиции Джеффри Фаулером, Хэнком и Коннором было решено весьма внезапно. Кон рассказывал мне, что они пытались уволиться, ведь, когда Элайджа меня похитил, Фаулер попытался вставить им палки в колёса. На Джеффри серьёзно надавили сверху. С очень высокого верху, даже я бы прогнулась. В итоге никого не уволили, Хэнк получил весь положенный и заслуженный оплачиваемый отпуск за годы службы, материальную компенсацию за травму от потери сына и отсутствующую психологическую помощь для работника департамента (а, ведь, он тогда продолжал работать, пытаясь абстрагироваться, и уже после сломался и запил), а Коннора повысили до младшего лейтенанта и детектива. Кто это сделал? С чьей это было подачи? Я не знаю. Может, Фаулер кому-то серьёзно насолил?

Вот Коннору теперь и приходилось терпеть Гэвина, пока Хэнк был в отпуске. А Риду приходилось терпеть Коннора. Ну, как, терпеть… Гэвин по большей части ничего за Коннором не успевал. Тот уже и улики сдаст, и отчёты отправит, и кофе себе попивает да в интернете сидит, а Рид только в материалах дела пытается свести концы с концами. Соответственно, их тандем оброс забавными прозвищами: “Истребитель и Парашют”, “Оптоволокно и Первый В Мире Компьютер”, “Плэй Стэйшн и Тетрис”, “Адронный Коллайдер и Распад Радиации”, “Циклотрон и Тормоз”, “Умный и Холостой”... и это только то, что я смогла запомнить. Хэнк до слёз порвался и заржал в голос на “Тетрисе”, адресованном Гэвину, я не удержалась от “Циклотрона”, хватаясь за живот и тыкая в Коннора пальцем. Тот даже обидеться не мог, да и не пытался – самому было ужасно смешно. Наш летний вечер на три бутылочки пива в кафе у набережной тогда был прекрасен.

Лейтенант Андерсон, понятия не имея, что со мной делать, усадил на диван, укутал в плед и беспокойно набрал детектива. Но тот уже был в курсе событий и просил Хэнка просто не трогать меня. Так и просидела до вечера, пока он не вернулся с работы.

Коннор присел передо мной, взял мою руку между ладонями. Он не пытался деактивировать кожу или позвать меня. Просто гладил моё запястье кончиками пальцев, ожидая, пока прореагирую. Поднимаю взгляд на тёплые, карие глаза, снимаю блокировки.

“Привет, смайлик.” – передаю совсем тихо и едва уловимо, чтобы слышал только он и ни один девиант, внезапно появившийся в радиусе пяти метров.

Его диод пару раз мигнул жёлтым, лицо посветлело, губы растянулись в сдерживаемой улыбке.

“Привет. – синхронно протягиваем руки, чтобы погладить друг друга по щекам – наш своеобразный жест приветствия, – Ты своей реакцией поставила на уши Маркуса, Гефеста, Норт и Барри, а они уже политиков и ФБР. Снова.”

“Я так переживаю, что что-нибудь пойдёт не так, что его схватят…”

“Всё будет хорошо. У Интерпола всё схвачено. Доктор Блэр уже мне весь телефон оборвал – сам не свой от нетерпения. Теперь я понимаю, в кого ты такая страшно неусидчивая.”

“Да-а, – улыбаюсь смущённо, – папа, он такой!”

- Голодная? – спрашивает вслух, киваю, – У меня там пирог с Морским языком и рисом оставался и пасту домашнюю делал вчера с мясом.

- Пасту, а потом пирог с чаем.

_**~*~

2 февраля 2040 года. Район Джерико, Оксфорд, Великобритания.{?}[Кстати, район Джерико в Оксфорде на английском пишется, как “Jericho”. Это же название корабля – пристанища для девиативных андроидов – в игре переведено как “Иерихон”.]

- Пап!

Я попала в крепкие объятья уже немолодых, но сильных рук. Полчаса в такси из аэропорта были настоящей пыткой.

- Девочка моя, я так скучал!

Папа, такой родной и тёплый, уже весь белый от седины, как лунь, пахнущий мятным маслом для рук и одеколоном, баловавший меня в симуляции моей прошлой жизни. Не родной, но такой нежно любимый. Настоящий.

- Я тоже скучала, папа. – чуть крепче сжимаю его, чтобы тут же отпустить и мягко отступить на шаг, представляя моих спутников, – Пап, это Коннор. Он всё устроил. А это Хлоя.

- Приветствую, молодые люди. – он пожал детективу руку и кивнул девочке, – Постойте, вы оба андроиды?

- Да, пап. – улыбаюсь и отступаю, детектив обнимает меня за плечи, – Коннор помог мне расшифровать мамино сообщение.

Далее ушло несколько часов на беседы о случившемся. Отец лишь вздыхал. Пришлось опустить эпизод с моим похищением и ранениями, чтобы не волновать его лишний раз. Оставшееся время до встречи в закрытой лаборатории папа расспрашивал, как я ощущаю себя новую и какие скрытые преимущества обнаружила. Что я могла ответить, если чувствовала себя прекрасно и редко пользовалась вычислительными модулями в повседневной жизни? Правду. Сказала, что ничего почти не поменялось, однако, я так же чувствовала себя немного обманутой, но не держу зла. Кто я после этого? Его дочь. А он – мой отец. Ничего не изменилось.

Звонок Интерпола быстро вернул нас в реальность холодного зимнего Оксфорда.