С первого взгляда

Пока шли до квартиры, я еще не раз слышал удивленное «Вау!» от ребенка. Это ее так впечатлило фойе в дорогом жилом комплексе. Второй и третьей, по популярности, фразами было: «А это что, дядь Артём?» или «А это как, дядь Артём?». Обычно меня всегда раздражали детская навязчивость и непрекращающийся лепет. Но почему-то сегодня я воспринимал это спокойно. Даже было любопытно наблюдать всю гамму чувств маленького человечка, теряющегося в огромном мире больших людей. Может, планеты по-особому встали? Типа, Марс с Венерой в третьем доме и прочая херня.

Доставка пришла быстро. В этом «Белом Аисте» оказалось на удивление обширное меню и расторопные повара. Мы с ребенком только успели переступить порог холостяцкой берлоги, и тут же подтянулся наш ужин. Пока я доставал карту, чтобы рассчитаться, эта зеленоглазая юла и курьера, молодого пацана, успела разболтать и очаровать.

— Классная у вас дочурка! — кинул парень напоследок и ретировался.

Я дернул галстук, избавляя себя от «удавки». Меня уже третий раз за день словно обухом по голове. Дожился. Сначала Серганов со своей просьбой, потом Жанка со своими намёками на сходство, теперь этот студент. Почему-то у меня такое ощущение, что жизнь мне готовит какую-то фееричную, мать ее, подставу.

Покачал головой и вернулся к «гостье», которая самозабвенно разбирала огромные пакеты с «Планеты детства». Игрушек, надо сказать, мы накупили столько, что до восемнадцати лет хватит. С ужасом представляю, что все это великолепие рискует поселиться у меня в квартире, и как-то сразу дурно становится. Нет, спасибо, не надо мне такого счастья. Вручу «подарки» ее матери, когда забирать приедет.

Если вдруг, в чем я сильно сомневаюсь, судьба снова занесет это зеленоглазое чудо в мою квартиру… новые куплю.

Когда пришло время ужина, пришлось извращаться. Такие важные особы, ниже метра ростом, ко мне еще не захаживали. И, как оказалось, холостяцкая «берлога» совершенно не предусмотрена для детей. Когда устраивались на кухне, пришлось Майе под попу подкладывать подушки, а то с размерами стола на поверхности только макушка торчала.

— Пасибо, дядь Алтем! — подскочила в ворохе подушек маленькая госпожа.

— Пожалуйста. Ну что? Дальше чем займемся?

Выбросил одноразовые контейнера и замер у стола. Майя забавно вертелась в попытке слезть с «высокого» подушечного стула. Пришлось подстраховать, чтобы любопытным носиком в пол не улетела.

Накормить, накормил. Дальше что?

Понятия не имею, как развлекать детей. В карты явно мала играть, в догонялки уже я стар. Прятки? Представил себе такую картину, как я сорокалетний детина куда-нибудь в шкаф полезу. Смешно до слез.

— Плинцессу лебедь.

Ах, да, точно.

Майя напрочь проигнорировала огромный кожаный диван в гостиной. Быстро сориентировалась и уже оккупировала высокую, широченную кровать в моей спальне. Окружив себя кучкой мягких игрушек, самозабвенно скакала и подлетала чуть ли не до потолка. Удивительно: сплю на этом плацдарме уже почти месяц, а не замечал, что такие охрененные пружины.

На лице ребенка выражение запредельного счастья. По всей квартире стоит заливистый хохот, как звон колокольчиков. Зашел в комнату да так и остановился на пороге.

Дочь. Наверное, это круто, когда у тебя есть дочь. Вон, Серганов в своей души не чает. Сын — это одно: продолжение рода, дисциплина, жесткий контроль. А дочь — это другое.

Я не совсем дикий человек из дремучего леса. Детей видел и немало, но не контактировал. Вон уже половина друзей переженилась и нарожала где по два, а где и по четыре «цветка». Только раньше не задумывался о том, хотел бы своих? Сейчас смотрю на дочь Алии и неожиданно для себя понимаю, что хотел бы. Но только если такую, как Майя — маленький жизнерадостный моторчик.

То, что Жанка в машине намекнула, что Майя похожа на меня? Да. Похожа. Но сомневаюсь, что Алия бы оставила ребенка от случайной связи. Не похожа она на ветреную и безмозглую особу. А схожие черты можно найти в любых лицах, однако родственниками нас это не делает.

Успокаивал себя, а внутри все равно «жрал» червячок сомнений. Можно было, конечно, спросить в лоб у самой матери, но кто я ей такой и где гарантия, что мне не плюнут в мою наглую рожу. Она и так, по виду, едва сдерживается, чтобы не съездить мне по голове чем-нибудь тяжелым. Положа руку на сердце, ее можно понять.

— Дядь Алтем, а это что такое? — вывел из ступора звонкий голосок.

Я перевел взгляд на зажатую картонную коробку в ладошке девчушки и охерел. Твою мать, Стельмах!

— Это шалики? — покручивая пачку с презервативами в руках, спросила мышка. Высунув язычок, упорно пыталась открыть находку.

— Да… кхм… шарики. Для взрослых.

Что б этим… кхм… креативным дизайнерам упаковок долго и сытно жилось! Надо же было придумать гребаные шарики на пачке нарисовать. Боги маркетинга просто.

Я протянул руку и как бы невзначай выцепил несчастную пачку из ручек малышки, быстро пряча в задний карман. От греха подальше. Рано еще половым воспитанием заниматься. Мать ее узнает, мне потом такое «половое» устроит.