С пляжа к алтарю, или Танго курортной страсти

— Откуда вы все это знаете?

— Я же тебе сказала, что двадцать пять лет на железной дороге работаю. Я таких случаев знаешь сколько повидала! Не ты первая и не ты последняя. Если ты видела, что этот Коля бутылку шампанского при тебе открывал, то это еще не значит, что в бутылке не было клофелина.

— А как же он туда попал?

— Элементарно. Можно шприцем пробку проколоть и влить в бутылку все, что угодно. Обычно преступники так и делают.

— Бог мой, какая же я дура! — Я в сердцах закусила нижнюю губу. — Такую идиотку нужно еще поискать. Разве я могла подумать, что все так получится? Я стала шампанское дуть, а он сделал пару глотков и сразу вышел в туалет.

— Конечно, а в туалете выплюнул, — пояснила мне проводница. — Он же не дурак. Он только делал вид, что с тобой пьет, а сам следил, чтобы ты свое шампанское выпила как можно быстрее. Явсе это сто раз видела, подобные случаи происходят с пассажирами почти каждую неделю.

— Когда Коля вернулся, мой бокал был уже пуст.

— А дальше?

— Дальше я плохо помню. Коля мне еще шампанского подлил, сказал, что равнодушен к этому напитку, потому что шампанское — это для женщин, а он лучше нальет себе водочки. Мол, в ней он знает толк. А дальше черная бездна…

— Какая еще бездна?

— Пустота. Провал в памяти. Ничего не помню.

— Вообще ничего?

— Да, — замотала я головой. — Проснулась — ни вещей, ни денег, ни золота.

— Тогда с чего ты взяла, что этот Николай тебя изнасиловал?

— Я очнулась совершенно голая, — прошептала я, словно боясь, что, кроме проводницы, меня может еще кто-то услышать. — Спортивный костюм валялся на полу, там же трусики и лифчик. На теле синяки, а между ног было липко. А запах… Его ни с чем не спутаешь. Специфический запах мужского семени.

— Значит, ты вся в сперме проснулась, — задумчиво произнесла проводница. — Вот козел! Что за удовольствие трахать спящую девушку?

— Зато она не сопротивляется.

— Да уж, приятного мало. Ладно, вычеркни это из памяти и живи дальше.

— Но ведь этот гад может быть больным, я же ничего про него не знаю.

— Приедешь — сдашь анализы.

— А если у него СПИД?

— Не кличь на себя беду. Вот увидишь, все обойдется. А этому коню педальному еще срок хороший вкатят, по полной программе. Упечешь его в тюрьму за изнасилование и получишь хоть какое-то моральное удовлетворение. Обидчик должен быть наказан. Только тебе нужно сегодня же пройти экспертизу. Доказать факт изнасилования можно только по горячим следам, потом будет поздно. Ничего не докажешь!

— Я в милиции про изнасилование говорить не буду, — заявила я.

— Почему?

— Потому что мне стыдно.

— А чего стыдиться-то? Тебе просто не повезло, что ты попала в подобную ситуацию. Ведь это могло произойти с любой девушкой, оказавшейся на твоем месте. Вот из-за таких, как ты, насильники так вольготно себя чувствуют. Тебе стыдно, видите ли, другой тоже. Насильнику все с рук сходит, и он будет насиловать дальше, потому что никто не хочет его наказать. Да их кастрировать надо! В камере знаешь, что с насильниками делают?! Вот там их действительно наказывают!

— Я про изнасилование говорить не буду, — покачала я головой. — Я скорее от позора повешусь.

— Как знаешь. Но вешаться не надо, ты и так пострадала.

— А если я забеременею? У меня как раз опасные дни.

— Аборт сделаешь. Не будешь же ты ребенка от насильника рожать.

— Многие женщины после первого аборта детей не могут иметь…

— Рано паникуешь. Успокойся. В жизни все бывает. Я, между прочим, тоже после первой беременности аборт сделала и после троих детей родила. Вот так! Так что ты на всех не равняйся. Главное, чтобы у этого молодого и интересного СПИДА не оказалось, а все остальное элементарно лечится: и гонорея, и сифилис, и все что угодно. Сейчас медицина вон как далеко шагнула, только вот СПИД еще лечить не научились. Знаешь, сколько случаев, когда больные СПИДом умышленно здоровых заражают? Ведь СПИД еще и психику нарушает. Больные СПИДом хотят отомстить всему миру.

Увидев, что меня залихорадило, проводница поняла, что перегнула палку, и попыталась исправить положение.

— Ну что ты затряслась, как осиновый листок? Я уверена, что все обойдется. Вот увидишь.

В этот момент в купе проводников заглянула напарница Надежды и с беспокойством сказала:

— Надя, а ты чего сидишь-то? Скоро Симферополь. Дел полно.

— Да тут девушку ограбили.

— Пусть в милицию обращается. Внимательнее нужно быть. Это же поезд как-никак, нельзя терять бдительность.

Я тихо всхлипнула и, пробормотав: «Извините», направилась в свое купе.

Глава 2

Поезд остановился. Симферополь. Я с тоской наблюдала за выходящими на перрон пассажирами. Люди толкались, суетились, вытаскивая громоздкие вещи и подгоняя детей. Как только вагон опустел, ко мне в купе заглянула проводница Надежда.

— Приехали, дорогая. Выходи.

— Одну минуточку, Надя. У меня к вам просьба. Вы, пожалуйста, не говорите никому, что меня изнасиловали. Я не хочу, чтобы об этом кто-нибудь знал. Вы меня понимаете?

— А кому я скажу? У нас же с тобой общих знакомых нет, — удивилась моей просьбе проводница. — Я же не собираюсь выйти на улицу и кричать, что над тобой надругались.