С прибоем на берег

ДРУЗЬЯМ НЕ ЗАВИДУЮТ

Я сижу на торце причала возле самого уреза воды. У ног лениво катит волны море, солнечные блики на гребешках - словно множество улыбок. Море приветствует лейтенанта-инженера Портнова! Хотя я все не могу привыкнуть к офицерскому званию и частенько посматриваю на свое плечо. Две блестящие звездочки заставляют сильнее биться сердце.

Уже около часа я терпеливо жду рейсовый катер и перебираю в памяти все, что произошло в моей жизни за последние тревожные и радостные дни.

- Считайте, что вам повезло, - сказали мне в отделе кадров, - вы назначены командиром группы к Вольскому-одному из лучших ракетчиков флота!

Право, жизнь что-то чересчур меня балует: золотая медаль, удачное назначение. Не многовато ли сразу?

- Кстати, - продолжал кадровик, вручая мне предписание,- Вольский сам просил назначить ему офицера потолковее…

Как это понимать: то ли как комплимент, то ли предупреждение на будущее, - я так и не решил.

…Мои размышления прерывает треск мотора. Вскоре подошедший катер мягко упирается носом в деревянный причал. Вблизи территория соединения подводных лодок кажется мрачноватой. Берег зацементирован до самого подножия горы. На склонах ее - террасы для складов. Птичьим гнездом прилепился к серой скале сигнальный пост.

Дежурный офицер проверяет документы и провожает меня до самого места стоянки подлодки.

- А вон и сам Вольский. - Он указывает на высокого и чуточку франтоватого офицера.

Волнуясь, я ступаю ногой на узкий металлический трап.

- Товарищ капитан-лейтенант… прибыл для дальнейшего…

- Хорошо, - перебивает меня Вольский. - Давай знакомиться. Меня зовут Георгий Львович.

От него пахнет хорошим одеколоном, он подтянут и строен, карие глаза внимательно смотрят из-под черных бровей, сошедшихся над прямым точеным носом. От моего рукопожатия Вольский чуть заметно морщится.

Мы садимся на скамью возле врытой в землю и наполненной водой железной бочки, в которой плавает большая фиолетовая медуза. Капитан-лейтенант протягивает мне раскрытую пачку «Ореанды» с золотистой полоской на мундштуках сигарет.

- Спасибо, не курю.

- Ты окончил с отличием?

- Да.

- Молодчага! - Вытянув губы трубочкой, Вольский пускает несколько замысловатых колечек дыма. - Сразу открою свои карты: учусь заочно на втором курсе академии. Потому, сам понимаешь, - сопромат, теормех, высшая математика, как ревнивая жена, забирают у меня все свободное время. Особенно, когда очередная сессия па носу. Так что извини, кое-какие вопросы тебе сразу придется решать самому. Потянешь?

Я молча передергиваю плечами. Он швыряет в бочку окурок, целясь в колеблющийся зонтик медузы.

- Лично я считаю, что самостоятельность никому не была во вред. Зато лишняя опека не дает расправить крылья.

Мой кивок по-прежнему неопределенен.

- Ну что ж, считаем - договорились. Пошли теперь к командиру.

После обеда меня представили личному составу подводной лодки. И снова ошеломляющий сюрприз: в матросской шеренге я вижу Вальку Королева, своего школьного товарища. Еле сдерживаю себя, чтобы не крикнуть: «Валька, чертяка!» - забыв о своих лейтенантских погонах п офицерской солидности. Королев без улыбки смотрит на меня, негромко называет свою фамилию.

Когда после роспуска строя Вольский предложил мне ознакомиться с послужными карточками моих операторов, я, конечно же, начал с Валькиной. Родился, учился… Это пропускаю, об этом я знаю в десять раз больше, чем тут написано. Но куда же ты пропал, Валька, вскоре после окончания школы? Приезжая в отпуск, я надеялся что-то узнать о тебе. Напрасно. Никто не знал, где ты, что с тобой. Ага, вот, наконец, Новосибирское театральное училище… Харьковский библиотечный техникум… Долго же тебя носило по стране! Призван Харьковским военкоматом. Направлен… Третий класс. Да, небогато для второго года службы…

- Прочел? - спрашивает меня капитан-лейтенант. - Теперь слушай, я охарактеризую моряков, с которыми тебе работать. Самый слабый - Саркисян. Плохо знает русский язык. Тяжело с ним. Самый сильный, пожалуй,

Королев. Но твердый орешек: то, что положено, делает, а больше - ни-ни. Остальные - обычные толковые ребята. Служить с ними можно без особых хлопот. Сбагрить бы еще куда-нибудь этого Саркисяна, тогда совсем был бы полный ажур…

Вечером Валька Королев постучался в дверь офицерского общежития:

- Разрешите войти, товарищ лейтенант?

- Давай побыстрей, без церемоний!

Мы тискали друг друга в объятиях, шутливо тузили кулаками.

- Я и не знал, что ты офицер. Желаю вырасти до адмирала! А помнишь, как я тебе снегу за шиворот насыпал?

Он садится на мою кровать.