С пылью в глазах

Взяв в руки винтовку, Фланнаган осознал тонкость грани, на которой он стоял. Обычный официант, не служивший в армии, не мог стрелять на уровне обер-прокурора. Парень переложил винтовку под правую руку, с которой в последний раз стрелял не меньше пяти лет назад.

У Мишель уже было закрыто три белых квадрата, наибольший из которых был немногим больше спичечного коробка. Хегли переминал винтовку, стараясь прицелиться и хоть как-нибудь выстрелить.

– Подожди, у тебя неудобная стойка, – сказала ему девушка. – Давай помогу, – она опустила оружие и подошла к антилопе. – Стань чуть шире и слегка развернись. И закрывай левый глаз, а не правый. Перед выстрелом откроешь оба. Прислушайся к стуку сердца и стреляй под него.

Даже с подсказками и наставлениями Фланнаган старался выглядеть глупо с оружием в руках. Поняв, что легче научиться ходить по потолку, Ярвинен руками откорректировала стойку Хегли и, обхватив его со спины, прижавшись своим телом к телу парня, настроила прицел.

– Ну вот, видишь! – ободряюще сказала Мишель после попадания антилопы во вторую мишень.

– Да, только я в первую целился.

– Попробуй держать палец на курке только первой фалангой.

Девушка переключила внимание на свои цели. Ей было принципиально важно доказать импале своё мастерство, показать высокий профессионализм несмотря на половую принадлежность. И уже через минуту она смогла закрыть все квадраты без единого промаха, в то время как Хегли стрелял по медленно двигавшимся металлическим фигурам возле ширмы.

На линии огня появилась стоящая сигарета. Мишель основательно подготавливала выстрел, сосредотачивая свой взгляд в единой точке. Даже будучи уверенной в своих возможностях она боялась промаха, думала, что в самый ответственный момент главенствующую роль будет играть неудача.

– Я ошибался на твой счёт, – услышала она рядом от Хегли, внимательно наблюдавшего за её стрельбой. – Ты так выглядишь, будто тебя с подиума сняли, и я не поверил, что… А на самом деле ты мастер своего дела, я в этом уверен.

Ему было нелегко признавать свою неправоту, тем более перед врагом. Но он перешагнул через большинство своих принципов лишь для того, чтобы не увидеть переламывания сигареты пополам – осознание достойной силы противника выбило бы его из устойчивого психологического положения.

– Я не обижаюсь, – Мишель подняла дуло винтовки вверх и впустую использовала свою возможность деморализовать лучшего диверсанта «Грозы». Её довольный взгляд не сходил с Хегли, который стеснительно старался уберечься от него.

– Госпожа, вы выбили девять квадратов и получаете приз за свою меткость, – помог антилопе хозяин тира. – Выбирайте.

Они отошли к соседнему столу, на котором располагались качественные мягкие игрушки. Фланнаган, оглянувшись, убедившись, что его никто не видел, поднял дуло с удобной левой руки и истратил свой последний патрон впустую – пуля пролетела довольно далеко от цели.

Когда парень подошёл к Мишель, рассматривавшую мягкую жёлтую игрушку, он заметил, что маленькая дамская сумочка на цепочке, которую тигрица носила через плечо, была открыта. В темноте Фланнагану не удалось рассмотреть содержимое, но ему показалось, что сверху лежали небольшая книжонка и пистолет той же модели, что и у большинства диверсантов «Грозы».

– Это тебе! – с усмешкой сказала Ярвинен, протягивая выигранный ей приз перед собой. Хегли с возмущением посмотрел на девушку, считая, что она издевалась над ним за его косую стрельбу. – Я не шучу.

– Это как-то… неправильно, – сглотнув, ответил парень. – Меня оскорбляет твой подарок.

– Прости.

Ярвинен прижала плюшевое изделие к себе, ощущая приятную мягкость от прохладной ткани. По её реакции можно было сразу смекнуть – тигрице давно не приходилось довольствоваться мягкой игрушкой. Суровый отец колючей проволокой оградил свою дочь от обычного женского детства, внушил ей необходимость быть бойцом. Но Мишель не шёл боевой раскрас.

Антилопа смотрел на неё с явно восходящей злостью. Она ущемила его эго, которое стояло на принципах окаменелости и хладнокровия. Ему – самому разыскиваемому преступнику города – приходилось терпеть многое, но недооценки со стороны врага – никогда.

– Мне надо идти, – скромно сказала Мишель.

– Так рано?

– У меня работа не ограничивается дневным временем. Ночные смены никто не отменял.

– Я думал, что начальство обычно спит по ночам, пока простые смертные вкалывают.

– Ну я ведь хороший начальник и должна показывать подчинённым пример. Тем более, мне самой нравится проводить ночи на работе. Я так чувствую себя полезной и очень-очень важной.

– Тогда не смею тебя больше задерживать. Удачной работы, – с нарисованной улыбкой сказал Хегли.

– Скоро увидимся!

С каждым пройденным дальше от Хегли метром Ярвинен ускоряла темп, пока не села на велосипед, прижав игрушку между сидением и рулём, и полностью растворилась в ночи.