С/с. Том 11

— Вы прикомандировываетесь к генералу Костейну во время его поездки с целью отдыха во Флоренцию, Рим и Венецию. Отъезд завтра утром.

Я удивленно посмотрел на лейтенанта.

— Что, генерал потерял вкус к военной службе?

Роулинг подавил улыбку.

— Он в отпуске, сержант. И смотрите, чтобы он не услышал от вас подобных речей, потому что он по характеру настоящий дьявол. Если бы я мог, я не дал бы ни вас, ни кого другого из своих людей, но в штабе известно ваше прошлое, и генерал затребовал именно вас.

— Что он собой представляет?

— Я же вам сказал: настоящий дьявол. Он имеет свои представления о том, как должен выглядеть и вести себя солдат. Вы должны быть безупречны, а если я сказал, что безупречны, то именно это имел в виду. Он лично будет проверять, вычищены ли у вас ботинки, а если нет, то да поможет вам Бог.

Я почесал в затылке и скорчил недовольную мину.

— Нельзя ли мне сказаться больным, лейтенант?

Роулинг усмехнулся.

— Это невозможно. Постарайтесь не давать ему глупых ответов, иначе реакция будет такая, что вам покажется, будто рядом с вами разорвалась двухтонная бомба.

— Кажется, меня ожидает масса удовольствий?

— После окончания путешествия я дам вам отпуск, сержант, и я уверен, что он вам будет просто необходим.

Штаб-квартира генерала Костейна в Болонье находилась на Виа Рома. Я явился в штаб без трех минут десять и успел за эти три минуты оглядеть помещение и встретиться с майором, у которого был крайне измученный вид. Ни разу за все время службы в армии мне не приходилось видеть такой чистой и аккуратной штаб-квартиры. Пол был натерт так, что в него можно было смотреться, как в зеркало, дверные ручки сияли. Я видел, как один сержант, прежде чем открыть дверь, обернул ручку бумагой, чтобы не свести с нее глянец. Майор проверил мои документы с такой тщательностью, как будто его жизнь зависела от того, сможет он или нет найти в них ошибку. Потом он перевел усталый взгляд на меня и стал рассматривать меня дюйм за дюймом с такой дотошностью, с которой ученый ищет под микроскопом неизвестную бациллу.

— Повернитесь, — сказал он.

Я повернулся и почувствовал, как придирчивый взгляд майора исследует меня сверху донизу.

— Все в порядке, сержант. Вольно.

Я повернулся и стал, устремив согласно уставу свой взгляд поверх головы майора.

— Вы знаете свои обязанности?

— Так точно, сэр.

— Что вы будете делать?

— Ровно в одиннадцать часов я должен отбыть с генералом во Флоренцию в Гранд-отель, куда следует прибыть к обеду. Мы проведем четыре дня во Флоренции, а затем отправимся в Рим с двухдневной остановкой в Океине в отеле «Континенталь». В Риме мы остановимся на три дня в отеле «Флора». Затем я отвезу генерала в Венецию через Торни, Равенну, Фервари и Падур. Там мы остановимся на четыре дня в отеле «Лондра» и затем восьмого мая вернемся в Болонью.

Майор потер тонкий нос и кивнул.

— Хорошо, сержант, генерал скажет вам, что ему хочется увидеть во Флоренции. Вам знаком этот город?

— Да, сэр.

— За домом вы найдете машину генерала. Там же находится Зинесон, денщик генерала. Идите туда, осмотрите машину и поговорите с Зинесоном. Он расскажет вам все, что нужно. Ровно без пяти одиннадцать опять вернетесь сюда.

— Слушаюсь, сэр.

Отдав честь, я повернулся и вышел строевым шагом. Один из писарей посмотрел на меня с таким сочувственным видом, как будто меня ждала петля. Я нашел Зинесона во дворе за домом. Он как раз осматривал чемоданы в багажнике огромного «кадиллака».

— Ты шофер? — спросил денщик, оглядывая меня.

— Да, — ответил я. — Какая чудесная машина.

— Посмотрим, покажется ли она тебе потом такой уж чудесной, — сказал он. — Взгляни лучше на это.

Он поднял один из чемоданов. Чемодан был сделан из кожи и блестел, как зеркало.

— Ручная полировка, — продолжал Зинесон с горечью. — У генерала пять таких. Битых два часа в день я трачу на то, чтобы навести на них такой глянец, как этого требует генерал.

Мне стало не по себе.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что я должен буду чистить его чемоданы, — недоверчиво спросил я.

— Придется, если хочешь сохранить свои нашивки, — ответил Зинесон и положил чемодан в багажник с такой осторожностью, как будто это было сырое яйцо.

— Теперь взгляни на машину. Это еще одно очень приятное занятие для тебя: она должна быть вычищена и внутри, и снаружи так, чтобы не было ни пятнышка, ни пылинки. При каждой остановке, куда бы генерал ни пошел — пообедать или справить нужду, ты должен наводить блеск на машину. Генерал не терпит грязи в машине, это один из его «пунктиков». Сколько раз мне приходилось одной рукой подносить ко рту хлеб, а другой — полировать эту колымагу. И не забывай о пепельницах. Стоит генералу обнаружить в них хоть малейшую частицу пепла, и он занесет это в свою книжку.

— Что еще за книжка?

Зинесон сплюнул на бетон двора и осторожно растер плевок ботинком.