С/с. Том 15

— Он, кажется, прав, Эд, — сказал он, нервно шагая по комнате. — Если мы не найдем Шермана, я пропал.

— Мы найдем его и заставим говорить.

Инглиш посмотрел на часы на камине.

— Мне очень хотелось бы, чтобы Лоис поторопилась, — вздохнул он, садясь. — Вот уже три четверти часа, как она ушла.

— А куда она ушла?

— За Кориной. Я не говорил об этом Крайлю, но Корина, вероятно, работала на Шермана. Если я ее увижу, то, может быть, смогу заставить признаться. Она может помочь нам разоблачить Шермана. С Кориной, как свидетельницей, Шерман не сможет все отрицать на суде.

— Будем надеяться, что он не подумал об этом, — Леон достал из кармана сигареты.

Инглиш напрягся:

— Что ты сказал?

Леон, удивленный реакцией Инглиша, поднял глаза.

— Я сказал, что надеюсь, что Шерману не придет в голову такая же мысль о Корине. Иначе бедной девочке несдобровать.

Инглиш вскочил. Выражение его глаз заставило вскочить и Леона.

— Что с тобой?

— Я, может быть, потерял голову, — закричал Инглиш. — Я позволил Лоис пойти…

— И иго же? Что тебя беспокоит?

— А если Шерман там? Он нападет на нее.

— А почему ты думаешь, что Шерман обязательно там? — Эд попытался успокоить Инглиша, забыв о своих словах. — Нельзя так распускаться, Ник! Вероятнее всего…

— Мне не надо было отпускать ее туда, — хватался за голову Инглиш. — Этот парень маниакальный убийца. Я должен знать, что случилось с Лоис.

— Гм, минуту, — задумчиво проговорил Леон. — Ты не тронешься отсюда. Ты не забыл, что копы ищут тебя? Пойду я, хотя, возможно, она вернется раньше.

— Я пойду с тобой!

— Если она придет с Кориной и никого не застанет… Будь же благоразумен, Ник.

Инглиш покорился.

— Ладно, ты прав. Тогда действуй, Эд. Ради бога, поторопись.

— Не беспокойся, — Эд схватил плащ и шляпу и рванулся к двери.

Дождь лил по-прежнему, и Леон бежал к машине, хлюпая по лужам. Ему надо было пересечь едва ли не весь город, чтобы попасть на Лоуренс-бульвар. На улицах было много патрульных машин.

«Похоже, шцут Инглиша, — подумал он, покачивая головой. — Какова ситуация — Инглиш в бегах! Это просто невероятно. Ника Инглиша, человека с такими деньгами и связями, с таким могуществом, преследуют словно последнего гангстера».

Лоуренс-бульвар был тих и безлюден. Леон остановил машину чуть дальше виллы Корины.

Окна гостиной были освещены. Он позвонил, подождал немного и опять позвонил. Никто не отозвался. Тогда он подергал дверную ручку, но с тем же результатом — замок был заперт ключом. Эд попытался посмотреть через окно гостиной. Шторы были плотно задернуты. Поразмыслив, он двинулся вокруг дома и позади обнаружил ящик для мусора и большую коробку с пустыми бутылками из-под коньяка. А рядом оказался черный ход.

Вскоре Леон очутился в маленькой кухне. Его нога что-то задела. Шум отозвался в комнате, и он шепотом выругался. Потом достал из кармана плаща фонарик и включил его.

Кухня была в ужасном беспорядке. Стопка грязных тарелок громоздилась на столе, пол был покрыт пылью, усыпан мукой, крошками хлеба. Множество коньячных бутылок стояло в углу. Противно пахло кислым молоком. Эд поморщился.

Он проскользнул в темный коридор. Вскоре он попал в гостиную. Она была пуста. На ковре лежала опрокинутая бутылка, рядом валялся разбитый стакан. Недавно, видимо, пылающий камин потухал.

На диване из-под подушки высовывался кончик чего-то похожего на носовой платок. Эд потянул его. Это действительно был носовой платочек с вышитыми инициалами «Л. М.».

Леон покачал головой. Лоис, по всему, уговорила Корину поехать с нею, и они забыли погасить свет в гостиной.

Он поискал глазами телефон, чтобы позвонить Инглишу и спросить его, вернулась ли Лоис, но решил посмотреть еще. Он открыл дверь в соседнюю комнату. Здесь было темно. Эд пошарил по стене и нашел выключатель.

Спальня была такой же грязной, как и кухня. На полу валялось ношеное белье. Чулки, меховое манто были разбросаны по кровати. Из опрокинутой бутылки с лосьоном по паркету растеклась бледно-кремовая лужа.

Леон скривился и пожал плечами. Он уже собирался погасить свет, когда вдруг замер и сощурил глаза.

Дверь, прямо напротив него, ведущая в ванну, была приоткрыта на несколько сантиметров, а за ней виднелся привязанный к вешалке красный шнур. Он был натянут, будто на нем висла какая-то тяжесть.

С бьющимся сердцем Леон толкнул приоткрытую дверь. Он уже почти не сомневался в том, что увидит, но тем не менее желудок его сжался в приступе тошноты, когда он в полумраке разглядел искаженное лицо Корины.

Она висела позади двери в ужасной позе — подтянутые колени, на кукольном безжизненном лице меж маленьких белых зубов свешивался распухший багровый язык. Красный шелковый шнур глубоко врезался в ее шею, а скрюченные руки были похожи на лапы зверя с когтями, собиравшегося вонзить их в своего врага в минуту агонии.

Леон дотронулся до ее руки: она была еще теплой. Он сделал шаг назад, весь дрожа. Некоторое время он раздумывал, не глядя на труп, потом вернулся в гостиную.

Теперь он думал о Лоис. Приехала ли она на виллу после того, как Корина была убита, или до этого.