С/с. Том 19

— Вроде этого. В реке «утопленник» будет потяжелее.

У него все еще чувствовался юго-западный акцент. Он был выше среднего роста, великолепного телосложения. Возможно, имелось огромное количество гораздо более красивых мужчин, но Дэйв их не видел. Актер протянул ему руку.

— Я — Вейд Кочран. Вы — Брендстеттер. Кэти сказала, что вы с большим трудом нашли меня. Чем могу быть полезен?

— Я кое-кого разыскиваю. Мальчика. На прошлой неделе утонул его отец. Он был застрахован моей компанией. Мальчик должен получить страховку. Его зовут Питер Оутс.

Кочран казался непонимающим:

— Я его не знаю.

— Однажды вечером его видели в вашей машине возле театра «Эль Молино», помните? Он играл главную роль в пьесе под названием «Лоренцо». Вы присутствовали на всех представлениях.

— Ах! — Кочран ударил себя по лбу. — Тот парнишка? Конечно.

Он посмотрел мимо Дэйва, который тут же повернулся. Рыжеволосая девушка стояла возле записывающего оборудования. Кочран окликнул ее.

— Кэти, не принесете ли вы нам сюда наливки?

Она быстро прошла к двери и исчезла.

Кочран сказал:

— Однажды вечером я подвез его к театру. Мы ездили перекусить в город в ресторан, где хорошо готовят морскую рыбу. «Лас Гавиотас». Он умолял меня поговорить с ним.

Кочран уселся в шезлонг. Рядом стоял столик красного дерева, на котором лежали какие-то бумаги. С другой стороны имелся еще один стул. Он кивком головы указал на него Дэйву. Тот сел.

— Люди мне частенько докучают. Но этот — талантливый парень, я не хочу быть несправедливым.

Снова скрипнула дверь, Вейд повернулся, наблюдая, как Кэти несет на подносе стеклянный кувшин с красной жидкостью и пузатые стаканчики вместе с чашкой и кубиками льда. Она опустила поднос на стол.

— Собираетесь ли вы сегодня в свой охотничий домик?

— Собираюсь. А кто спрашивает?

— Ваша матушка.

Кэти сняла крышку и наполнила стаканы.

— Ей хочется, чтобы преподобный отец остался на ночь. Он согласен, если вы тоже будете здесь ночевать.

— Олл-райт, я уеду только после ужина, а к завтраку вернусь и сяду вместе с ним за стол… Можете ей передать.

Кэти снова закрыла кувшин.

— Она бы хотела, чтобы вы сегодня не уезжали.

Кочран сжал губы. Он был не в восторге, но все же сказал:

— Хорошо, пусть не волнуется.

Кэти улыбнулась.

— Она уже обо всем договорилась с преподобным отцом. Благодарю вас. Ваша матушка очень обрадуется. — И она убежала.

— Пока мы ели, — продолжал Кочран, — парнишка обнаружил, что потерял свои часы. Он боялся, что их кто-нибудь возьмет; «стибрит», как он выразился. У него не было машины, идти было далеко, вот я и подвез его к театру.

— После окончания спектакля он исчез из театра, — сказал Дэйв. — Виттингтон, тамошний руководитель, предположит, что вы ему что-то предложили.

Кочран отрицательно покачал головой и выпил из своего стакана.

— Его невозможно было принять в состав группы этого фильма. Он слишком утонченный, речь у него правильная, не современная. Нет, для вестернов, на которых мы сейчас специализируемся, нужны совсем другие типажи. И я не рассчитывал найти у Виттингтона для себя что-то подходящее.

Он кивнул на стакан Дэйва.

— Попробуйте, прекрасная наливка: вкусная и полезная. Говорят, что если пить наливку из смородины, не будет рака.

— Действительно, чудесная штука, — сказал Дэйв, пригубив. — Спасибо. Но почему же вы забыли в «Эль Молино» дорогу? Почему Питер Оутс примерно в это время уехал из дома и решительно никому не сказал, куда он направляется?

Кочран пожал плечами:

— Вы задаете эти вопросы не по адресу.

Дэйв холодно улыбнулся.

— Но кого еще мне спросить? Почему вы степь упорно ходили на их спектакли?

— Я планирую создать художественный фильм из жизни святого Павла. Люди говорят, что Виттингтон гениален. Знаете ли вы, что он высоко котировался на Бродвее пока там в почете был классический репертуар; но когда они перешли на всякий вздор, он ушел. Создал пару фильмов. По той же причине отказался. Цельная натура с установившимися взглядами на искусство. Я не хочу какого-нибудь голливудского наемного писаку, эти люди испорчены до мозга кости. Человек, которого я найму, должен обладать вкусом.

— И благочестием? — спросил Дэйв. — Или как минимум, почтением?

— Моя труппа и я, в этом плане мы задаем тон.

Кочран отпил еще наливки.

— Короче говоря, я слышал о Виттингтоне и поехал оценить его лично. Он не обманул моих надежд, но я не хочу принимать скоропалительное решение. На постановку картины потребуется около двух миллионов — почти целиком из моего кармана. Так что мне нужно все как следует взвесить и подсчитать.

— Вы с ним говорили? Он согласился?

— Я спросил его, но он отказался.

— Ему это не по душе, — усмехнулся Дэйв.

Кочран кивнул.

— Предпочитает голодать в этом болоте, но зато делать то, что ему нравится, что он считает важным. Остается только восхищаться его жаждой независимости.

— По его виду не скажешь, что он недоедает, — рассмеялся Дэйв.

— Он исчерпал все свои сбережения. Мой менеджер наводил справки. Когда-то у Виттингтона было несколько тысяч, теперь его счет в банке исчерпан, А сколько они выручают за спектакли? Ерунду!

Он усмехнулся.