С/с. Том 2

— Да, — несколько секунд он молча жевал, затем продолжил: — Ей это понравилось. Она хочет вас видеть. Правда, она поинтересовалась, нет ли у меня на примете кандидатуры постарше, так как вы все же слишком молоды. И это меня смущает. — Он смотрел на нее некоторое время, но лицо Шейлы оставалось совершенно бесстрастным. Она выглядела такой же бездушной, как и рыбное ассорти на ее блюде. — Понимаете, мисс Олдхилл, меня это немного беспокоит. Я не должен потерять авторитет у миссис Морели-Джонсон. Это очень важное лицо и для меня, и для банка. У меня имеется и другая кандидатура на эту должность. И, как мне кажется, более подходящая, чем вы. Ей примерно пятьдесят пять лет. Миссис Морели-Джонсон примет ее в десять часов утра завтра, а вас в одиннадцать. После этого она примет определенное решение.

Шейла кивнула.

— Конечно, — сказала она спокойным, хорошо поставленным голосом, который всегда выводил из себя Хэммета. — Я понимаю.

Они прикончили рыбное ассорти, и Петтерсон звонком вызвал официанта.

— Что вы хотите на десерт? У них здесь превосходный…

— Спасибо, разве что чашечку кофе, пожалуйста.

Петтерсон заказал два кофе и, когда официант исчез, вытащил золотой портсигар, еще один подарок миссис Морели-Джонсон. Они закурили, и, когда официант принес кофе, Шейла неожиданно сказала:

— Скажите, мистер Петтерсон, что мне нужно сделать, чтобы выглядеть не так эффектно?

Он некоторое время изучающе смотрел на нее.

— Измените прическу. Сделайте что-нибудь более строгое. Оденьте темную одежду. Никакой косметики.

Юбка должна быть гораздо длиннее и туфли — на низком каблуке.

Ее глаза удивленно расширились.

— О, вы настоящий эксперт в подобных вопросах. Хорошо, я последую вашим советам.

Он вынул из нагрудного кармана очки в скромной оправе и положил их на стол.

— Вот это тоже не помешает. Я приобрел их после разговора с миссис Морели-Джонсон. Стекла в них простые. Постоянно носить их, конечно, не обязательно, но в ее присутствии это не помешает. Очки сильно изменяют внешность человека.

Шейла взяла очки и, поднявшись, примерила их перед зеркалом. Затем вернулась к столу.

— Вы совершенно правы, мистер Петтерсон… вы все предусмотрели, спасибо. Это неоценимая помощь.

Петтерсон почесал подбородок.

— Я бы очень хотел, чтобы вы получили эту работу. Надеюсь, что так и будет, и в будущем мы будем довольно часто встречаться. Почему бы нам не перестать обращаться друг к другу так официально: «мистер Петтерсон», «мисс Олдхилл»? Меня зовут Крис, Шейла.

— Конечно, — внезапно улыбка осветила ее лицо, и это была первая настоящая улыбка. Очки, казалось, сделали ее еще более обольстительной.

— Ради Бога, сними эти очки… В них ты похожа на чопорную школьную учительницу.

Она рассмеялась, но очки сняла.

— Так лучше? — она пододвинула к нему сахарницу. — Я пью без сахара.

— Я тоже. Итак, вопрос решен. Вы приходите в отель «Плаза-Бич» в одиннадцать утра. Спросите у дежурного администратора, как пройти к миссис Морели-Джонсон, и назовете свое имя. Я уже предупредил его. Никаких проволочек не будет.

— Вы очень заботливы, Крис.

— Да уж, — Петтерсон откинулся назад и улыбнулся. Он выглядел весьма самоуверенным и довольным собой. — Да, забыл сказать о вашем жалованье. Ведь я оплачиваю все счета старой леди. Ваша предшественница получала сто долларов в неделю… на полном пансионе, разумеется. Вы будете жить в пентхаузе. Ваша комната чудесная… настоящий люкс… телевизор и тому подобные удобства. Я предложил миссис Морели-Джонсон увеличить жалованье до ста сорока долларов в неделю. Она согласилась. О’кей?

— Спасибо. Очень великодушно с вашей стороны.

Он надеялся на большие знаки внимания с ее стороны. После того как он добился существенной прибавки жалованья, он этого более чем заслуживал.

Они допили кофе. Наступила пауза, затем Шейла повернулась и глянула в сторону плюшевого дивана. Петтерсон заметил ее взгляд.

— Это интересует тебя? — спросил он, стараясь придать голосу равнодушный тон.

— Я подумала, что это очень практично, — сказала она. — Так дверь запирается изнутри?

Он почувствовал, как учащенно забилось сердце.

— В этом нет необходимости, — сказал он, отмечая, что голос звучит хрипло. — После кофе обслуживающий персонал никогда сюда не заходит.

Она изучающе смотрела на него. Петтерсон смутился.

— Вы знаете это по прошлому опыту?

Его обворожительная улыбка несколько померкла.

— Можно сказать так.

— Крис… — она сделала паузу, загасила сигарету, затем, глянув на него, вновь улыбнулась. — Я всегда оплачиваю свои долги, но не таким образом.

— Шейла! — всем видом он показывал, насколько шокирован. — Это ничего не значит… понимаешь… я даже и не думал…

— Пожалуйста! — она подняла руку. — Я очень серьезно отношусь к сексу. Это величайшее из наслаждений, дарованное нам Богом! И это ни в коем случае нельзя опошлять. Секс для меня не заключается в том, что я сейчас сброшу трусики и улягусь на диван, полностью доверившись тому, что метрдотель сделает вид, будто ничего не подозревает. Но, как я уже говорила, я всегда плачу долги. И мы еще вернемся к этому вопросу, когда я получу работу.