С/с. Том 8

— Не хотел бы я заниматься этим делом, но полагаю, снайпер должен стрелять быстро и точно.

— Полностью с вами согласен.

— Этот ваш ученик, должно быть, туповат, раз уж вы должны уделить ему две недели, чтобы научить его стрелять, или он хочет стрелять так же хорошо, гак и вы?

— Причуда богача. Вы понимаете, о чем я говорю. У него есть деньги, и он хочет, чтобы ему не мешали. Я не жалуюсь.

— Я его знаю?

— Едва ли. Он здесь на отдыхе.

Лепски кивнул:

— Да… богачей здесь хватает. Денег у них больше, чем мозгов, вот они и не знают, чем себя занять. — У двери мы вновь пожали друг другу руки. — Если я не позвоню, то буду у вас двадцать девятого, ровно в шесть.

— Договорились. Спасибо вам, что составили компанию моей жене.

Он улыбнулся:

— Поговорить с ней — одно удовольствие.

Люси тоже подошла к двери, и мы постояли, пока он не уехал. Я достал из кармана носовой платок и вытер потные ладони, затем закрыл дверь, запер ее на ключ и вслед за Люси вернулся в гостиную.

— Надеюсь, что я не сказала ему ничего лишнего, Джей? — озабоченно спросила она. — На тебе лица нет. Но я подумала, лучше сразу сказать ему, что ты занят.

— Все нормально. — Я присел к столу. — И надо же ему было приехать именно сегодня.

— А что такое?

Помявшись, я пересказал ей разговор с Саванто. Поначалу я уже решил ничего ей не говорить, но потом передумал.

Люси слушала внимательно, зажав руки между коленями, широко раскрыв глаза.

— Теперь ты понимаешь, какие могут возникнуть осложнения, — заключил я. — Мы никому не должны говорить ни о Тимотео, ни о его отце, ни о наших занятиях в тире.

— А вдруг полиция арестует тебя, если узнает, что ты учил стрелять человека, которому суд запретил брать в руки ружье? — спросила она.

— Разумеется, нет. Я всегда могу сказать, что не имел об этом ни малейшего понятия.

— Но, Джей, ты же все знаешь!

— Доказать это невозможно.

— Я тоже знаю. Неужели ты думаешь, что я буду лгать полиции, если меня спросят об этом?

Я встал, зашагал по комнате:

— Я должен заработать эти деньги. Надеюсь, ты мне в этом поможешь.

— И моя помощь будет заключаться в том, что я буду лгать полиции?

Я остановился у стола:

— Посмотри. — Я достал из кармана конверт, вынул из него облигацию, положил на стол. — Посмотри.

Люси встала, подошла к столу, склонилась над облигацией. Ее длинные белокурые волосы упали вниз, скрывая лицо. Она выпрямилась, взглянула на меня.

— Что это?

— Одна из облигаций, о которых я тебе говорил. Она стоит двадцать пять тысяч долларов. Саванто дал ее мне. Я смогу оставить ее у себя, вместе со второй облигацией, если научу Тимотео стрелять. Он настроен серьезно и того же ждет от нас… тебя и меня… нас обоих.

— Почему он дал тебе облигацию, если ты ее еще не заработал.

— Чтобы показать, что доверяет мне.

— Ты уверен?

Во мне вновь начало закипать раздражение.

— А для чего же еще?

— Возможно, это психологический маневр. — В ее глазах мелькнул испуг. — Видишь ли, Джей, раз облигация у тебя, ты не захочешь с ней расстаться. Теперь ты крепко сидишь на крючке.

— Ладно, пусть он мне не доверяет, но дает двадцать пять тысяч долларов, чтобы подцепить меня на крючок. Этого и не требуется! Я давно на крючке! Я знаю, как мы сможем распорядиться этими деньгами! И намерен их заработать! Я научу этого парня стрелять, даже если мне придется его убить!

Она смотрела на меня, как на незнакомца, затем двинулась к двери:

— Уже поздно. Пойдем спать.

— Одну минуту. — Я нашел ручку, написал на конверте мою фамилию, адрес, номер банковского счета, вложил в него облигацию и заклеил конверт.

— Завтра утром, Люси, отвези, пожалуйста, конверт в банк и попроси подержать его там для меня. Я поехал бы сам, но Тимотео появится здесь в шесть часов, и мы сразу начнем стрелять. Отвезешь? А заодно надо купить продукты. — Я достал из бумажника двести долларов. — Рассчитай, чтобы еды нам хватило на неделю, и возьми побольше пива.

— Хорошо. — Взяв у меня деньги, Люси вышла в коридор и направилась в спальню. Впервые с тех пор, как мы поженились, я чувствовал, что обидел ее. И мысль об этом не давала мне покоя. Я стоял у стола и смотрел на конверт. «Я должен думать о нашем будущем», — убеждал я себя. Со временем она все поймет. Сейчас главное для меня — Тимотео. На девять дней Люси должна отойти на второй план.

Конверт я отнес в спальню. Люси принимала душ в ванной. Я сунул конверт под подушку и сел на кровать, дожидаясь, пока она помоется.

В ту ночь мы оба почти не спали.

Глава 2

Мы встали без четверти пять, и пока Люси варила кофе, я принял душ и побрился. Недостаток сна никак не отразился на моем настроении. Меня ждало конкретное дело, а работа всегда придавала мне сил. Последние четыре месяца я только и делал, что волновался из-за наших финансов, отчего и стал таким раздражительным. Конечно, я не сожалел о часах, проведенных с Люси, но для полного счастья мужчина должен работать.

Я нашел Люси на веранде. Она пила кофе и смотрела на восходящее за пальмами солнце.