С сердцем не в ладу

…Бельяр добежал до комнаты Линды, ударил в дверь кулаком и одновременно повернул ручку. Дверь отворилась, в комнате было темно. Занавески колыхались на ветру. Бельяр искал выключатель и никак не мог найти. По ту сторону бульвара он видел фонарь, деревья, казавшиеся бесплотными, словно нарисованными на холсте, а слева от него что-то смутно белело, может быть, кровать или брошенное на стул платье. Он нащупал пальцами выключатель, помедлил… потом включил свет.

Линда упала спиной на ковер. Там, где было сердце, виднелось темное красное пятно, не больше ладони. Бельяр опустился на колени. Комната выглядела мирной, приветливой, уютной. Но Линда была мертва. У нее было то отрешенное, отчужденное выражение лица, какое бывает у людей, которые обрели покой. Волосы, рассыпавшиеся при падении, тихонько шевелились на ветру. Они были светлые, удивительно светлые. Скрестив руки, Бельяр склонил голову.

— Ну что там? — послышался голос Марея. — Что происходит?

В окне показался Бельяр, он нагнулся вниз.

— Думаю, она умерла.

— Не двигайся с места! — бросил Марей.

Он спрыгнул в гостиную, закрыл за собой окно. Сердце стучало так громко, что оглушало его, но мысль работала четко. В вестибюле он успел проверить, заперта ли входная дверь. Выйти никто не мог. Он поднялся на второй этаж, глазам его сразу открылась вся картина. Распростертая Линда, Бельяр, стоявший у камина с осунувшимся, постаревшим лицом.

— Да встряхнись ты! — сказал Марей. — Вызови врача. Никогда не известно… Живо! Живо!

Он вытолкал Бельяра в коридор, вернулся в комнату, оглядел ее: шкаф, кресла, неразобранная кровать. Линда так и не ложилась. На ней было то же платье, что и во время обеда. На ногах — изящные туфли на высоких каблуках… Возле кровати что-то блестело. Марей наклонился. Гильза. Черт возьми! Калибр 6,35. Он подкинул ее на ладони, прежде чем положить в карман. Марей обшарил все вокруг, заглянул под кровать, осмотрел узкий шкаф — такое уж у него ремесло. Все это бесполезно, но потом придется писать рапорт. Время: без двадцати десять. И те же, что и всегда, каких-нибудь десять секунд, понадобившихся Бельяру, чтобы подняться из гостиной в спальню. Эта цифра вызывала у Марея смятение и ярость. Он подошел к окну. Убийца скрылся через окно, а внизу, под самым окном, караулил он, комиссар Марей. И он ничего не видел… Марей низко склонился над телом… Сорбье… Монжо… Линда… Все та же маленькая ранка, та же пуля, выпущенная в упор, только в случае с Монжо рука преступника дрогнула. Почему? Разве он был страшнее, чем Сорбье или Линда?

Под сразу отяжелевшими вдруг шагами Бельяра заскрипел пол.

— Врач сейчас будет, — сказал он. — Оставим ее здесь?

— Да. Не надо ничего трогать.

Бельяр скорее рухнул, а не сел в кресло.

— Я ведь так спешил, — прошептал он.

— Да я ни в чем не упрекаю тебя, — сказал Марей. — В прошлый раз я тоже спешил. Мне повезло не больше, чем тебе… Человек, которого ты видел в саду, — это Монжо?.. Подумай хорошенько.

— Пожалуй, нет, — сказал Бельяр. — Монжо пониже, пошире. Но я ни в чем не уверен. Все произошло так быстро!

Марей пожал плечами.

— Я снова начинаю сходить с ума, — буркнул он. — Я обошел весь сад, там никого не было.

— Человек уже проник в дом.

— Как он мог войти? Двери были заперты.

— Взобрался по фасаду.

— Нет, старина, я своими глазами видел весь фасад, понимаешь? Я слышал, как ты постучался в дверь, а потом?..

— Я включил свет и увидел ее.

— Ты включил свет… вот это-то я и имел в виду. Линда не раздевалась, почему же она сидела в темноте?

Они услышали, как у калитки затормозила машина врача.

— Поди открой, — сказал Марей.

Пока Бельяр спускался, комиссар быстро осмотрел соседние комнаты, поднялся на третий этаж, но все напрасно. Врач оказался человеком старым, растерянным, он еще больше разволновался, когда увидел Линду.

— Мне в первый раз случается констатировать смерть, вызванную преступлением, — заметил он, наклоняясь над телом. — Мне это совсем не нравится.

— Я не был уверен, что она мертва, — сказал Марей.

— Тем не менее это так… Сердце задето…

Он выпрямился, зажав свою сумку под мышкой, и подозрительно посмотрел на Марея.

— Чем скорее приедет полиция, тем будет лучше, вот все, что я могу сказать, — добавил он.

Марей вытащил из кармана свою бляху и сунул ее под нос врачу. Совсем опешив, тот отступил, рассыпавшись в извинениях. Марей схватил Бельяра за рукав.

— Ты тоже можешь идти. Я попрошу подкрепления. Спасибо, старина. Очень сожалею, что втянул тебя в это дело. Позвони мне завтра… домой. Я буду держать тебя в курсе.

Они пожали друг другу руки. Марей тщательно запер входную дверь. Он остался один с мертвой Линдой. Только теперь он почувствовал, что совсем выдохся, и плеснул себе в рюмку Бельяра немножко коньяка. Предстояло самое трудное. Он поднялся на второй этаж, сел в кабинете Сорбье, снял телефонную трубку.