С сердцем не в ладу

— Он мертв, — добавила она.

Они стояли молча, не шелохнувшись.

— Уйдем отсюда, — сказал Лепра. — Если нас застанут…

— Подожди! Закрой дверь.

Она внимательно осматривала стол, кусая ноготь.

— Почему его убили? — прошептала она. — Может, совпадение? Но вряд ли…

Не колеблясь, она обошла тело и начала открывать ящики стола, аккуратно перебирая их содержимое. Потом перешла к книжному шкафу, нашла на полке несколько пластинок и прочла названия.

— Ну что? — спросил Лепра.

— Ничего нет. Здесь он не стал бы прятать компрометирующие вещи.

— Дома?

— Ну конечно.

Она присела на подлокотник кресла.

— Завтра здесь будет полиция. Все опечатают… И его квартиру тоже. Завтра будет поздно, надо идти сейчас. Который час?

— Четверть одиннадцатого.

— Можно рискнуть!

Она покачнулась и оперлась о край стола.

— Ну ладно, не время впадать в истерику. Пошли.

Она присела около трупа и обшарила карманы, стараясь не прикасаться к нему.

— Помочь тебе? — спросил Лепра.

— Нет… Помолчи… Если ты будешь молчать, я все сделаю сама.

Связка ключей оказалась в кармане брюк. Ева вынула ее осторожными рывками и протянула Лепра. У нее уже не было сил подняться.

— Возьми, — выдохнула она.

Он довел ее до кресла, и она рухнула в него, закрыв глаза.

— Ничего, ничего, — наконец прошептала она. — Это так низко — обыскивать мертвеца!

Она выпрямилась, опираясь на подлокотник, и посмотрела на тело.

— Бедный старик! Дорого обходится дружба Мориса!

Она, пятясь, вышла следом за Лепра и закрыла за собой дверь. Они тихо спустились, перешли улицу и замедлили шаги только у бульвара. Ева тяжело повисла на руке Лепра.

— Это недалеко, — сказала она. — Улица Сент-Огюстен. На третьем этаже. Я там была несколько раз с мужем. Дай мне сигарету. Вид у меня как у шлюхи. Тем лучше.

Он дал ей прикурить, закрыв пламя ладонями, увидел, как мелькнули под румянами мелкие веснушки на скулах. Но у него не возникло никакого желания поцеловать ее. Ева вновь взяла его под руку.

— Кому было выгодно убить его? — сказала она. — Он оставался последним в нашем списке.

— Я тоже не могу понять. Теперь, когда он мертв, про пластинки не знает никто.

— Может, мы ошибаемся. Его могли убить по неизвестным нам причинам. И мы найдем пластинки у него дома.

Они говорили автоматически, только чтобы нарушить безмолвие, царившее на улицах, и заговорить страх. Но он заставлял дрожать их голоса, делал неуверенной походку. Они шли, точно пьяные. Ева отдала свою сигарету Лепра.

— Докури. Меня мутит… Ключи у тебя?

— Да.

— Это угловой дом.

Они прошли мимо дома, оглянулись и только потом вернулись к подъезду. У консьержки горел свет, но никого не было. Через стекло видна была открытая дверь, ведущая, наверное, в кухню.

— Я пойду первым, — сказал Лепра.

Он вошел уверенным шагом, пересек прямоугольник света перед входом. Махнул Еве. Она присоединилась к нему.

— Дальше, — сказала она.

Лепра сделал в темноте шаг наугад и нащупал ступеньки.

— На третьем. Тут на этажах по одной квартире.

Поднявшись на площадку, Лепра чиркнул зажигалкой.

— Попробуй плоским ключом, — сказала Ева.

Дверь тут же подалась. Они молча закрыли ее, и Ева повернула выключатель. На стенах зажглись тяжелые кованые бра.

— Внизу есть соседи. Нельзя, чтобы они нас услышали, — сказала Ева.

Она сняла туфли. Лепра последовал ее примеру и посмотрел на часы.

— Скоро одиннадцать.

— Рабочий кабинет там, — показала рукой Ева.

Они прошли через огромную гостиную, их тени отразились в венецианском зеркале. Лепра задел этажерку, и с роз, стоящих на ней, посыпались лепестки. Свет из передней почти не доходил сюда. Ева шла на ощупь.

— Это здесь, — сказала она. — Надеюсь, ставни закрыты.

Она скользнула в соседнюю комнату. Скрипнула половица, другая.

— Иди сюда.

Лепра вошел. Настольная лампа отбрасывала яркий свет на большой старинный письменный стол. Смутно освещенное лицо Евы казалось маской.

— Займись книжным шкафом, — сказала она. — Я посмотрю в ящиках.

Она бесшумно приступила к делу. Лепра перебирал книги. Ева рылась в бумагах.

— Здесь ничего нет, — сказал Лепра.

— Тут тоже.

Он занялся полкой со стоявшими на ней конвертами с дисками: Стравинский, Шостакович, Гершвин, Бела Барток… Он читал надписи и каждую пластинку подносил к свечу, чтобы проверить запись. На пластинках Фожера одно узкое кольцо дорожки — узнать их было просто.

— Мы даже не знаем, что ищем, — заметил он. — Может, твой муж оставил письма.

— Мы найдем их, — ответила Ева.

— Возможно, Мелио снял сейф в банке.

— Вряд ли.

Она еще раз осмотрела стол. Лепра снова перебрал все диски.

— Один на проигрывателе, — сказала Ева.

Лепра наклонил пластинку, рассмотрел ее.

— Ну? — прошептала Ева.

— По-моему, это то, что нам надо.

— Там есть надпись?

— Нет.

Ева задумалась.

— Чем мы рискуем? — произнесла она наконец.

Она поставила пластинку и опустила иглу.

— Ты с ума сошла!

— Молчи.