S.T. (авантюрный роман). Собачья жизнь. Рассказы. Заметки на полях бытия (СИ)

И всё-таки Александр Сергеевич прав! Осень удивительная пора... Невозможно остаться равнодушным к этим стекающим с крон деревьев золотисто-красным пожарам, уютно шуршащим листьям под ногами, последним ностальгически-трагическим ласковым лучам остывающего солнца и какого-то комфортного умиротворения, душевного спокойствия, словно какой-то чудак фотограф поместил нас в волшебный стоп-кадр, который всё длится и длится... Толерантно-корректный ветер бережно расчёсывает порядком поредевшие огненные гривы немного озябших деревьев, а вся живность леса, словно в благоговении смолкла и напряжённо вслушивается в эту тишину. Клёновые ладошки всех видов и окрасов мерно покачиваются на зеркальной глади прудов, периодически вспыхивая золотистыми дорожками отражённого солнца... Что-то недосказанно-доброе и немного печальное висит в постепенно остывающем воздухе... Осень словно захлонула перед носом других волшебные стекляные двери... Всё другое ещё будет, будет, но потом, потом... А сейчас, только тишина... И осень...

+ + +

"Чтобы понять, чем ты обладал, надо потерять это..." (Оноре де Бальзак)

Очаровние ностальгии (др.-греч. ;;;;;; — возвращение на родину и др.-греч. ;;;;; — боль) заключается в удивительных свойствах этого состояния - оно остаётся навечно самой главной ячейкой нашей памяти с наглухо заблокированным переключателем "не стирать", оно вневременно - то что, происходило десятилетия назад по-прежнему остаётся вчерашним днём и оно преимущественно окрашено в светло-грустные тона.

Это почти всегда состояние утраченного счастья с испарившимися без остатка эпизодами всего плохого и осознания невозможности повторения всего этого вновь... Ностальгия - любимая мозоль нашей памяти и мы периодически с радостным мазохизмом наступаем на неё...

Наверное, это всё-таки квинтэссенция всего самого лучшего, что происходило с нами, что мы бережно собираем всю жизнь в закромах нашей памяти с бирочками "для личного употребления" и "самое сладкое", это заразная болезнь от которой нет лекарства, да и мы сами не хотим от неё избавиться... Периодически так хочется туда вернуться, но с грустью понимаешь, что вернуться-то и некуда...

+ + +

Ночь толстою кистью безжалостно закрасила темнотою окна... По стёклам барабанит одиноко продрогший дождь, навевая сонную грусть и укачивая блики отражающейся в оконном проёме лампы... Люди и их судьбы педантично разложены по ящикам своих квартир до следующего утра. Усталый город зябко кутается в промозглый туман, одиноко шлёпающие по лужам шаги и ожидание новой встречи. Угрюмо съёжившись, замерли уткнувшись в бардюры усталые авто, грезя о возможности вырваться рано утром из этого города и слившись с дорогой умчаться навстречу новой жизни, совсем не похожей на уныло-обречённое топтание в пробках... Фонари, расплываясь мутными пятнами в высоте, обозначают границу неба, брызгая холодными каплями на запрокинутое вверх лицо. Граница физического пространства безжалостно размыта разбредющимися в разные стороны света эмоциями людей и объектов их жизнедеятельности - насупившиеся дома многозначительно молчат в загадочной темноте опрокинутого кем-то в лужи неба, призрачные деревья шепчутся о чём-то своём с фамильярно-ласкающим их ветром, а кованный забор играет в замри-отомри со своею тенью. Окружающая тишина многозначительно говорлива, по-приятельски участлива и заполняет собою островки одиночества, пытающиеся родиться в ускользающих мазках ускользающего времени... Как трудно порою отыскать своё я, нащупать границы своего одиночества и вырваться из янтаря подобных секунд, минут, часов... Где-то на периферии сознания испуганно-восторженно замирает мысль - а надо ли, ведь может это и есть счастье... В Москве - дождь...

+ + +

Японская гравюра непостижима и удивительна... Это какая-то феерическая смесь невозможно-сочных цветов и сочетаний, филигранно-плавных переходов и обречённой завершённости наилучшего стоп-кадра. Это искусство не может оставить угрюмо-равнодушным и, как это ни парадоксально, воспринимается даже людьми с нарушением цветовсприятия. Сумасшедшая способность разделять и вычленять составляющие окружающего мира на простые и понятные формы, чтобы затем составить новое изображение соединив всё это с помощью удивительных цветов и переходов... Как много порою может сказать жест или взгляд, японцы научились говорить с помощью всей цветовой палитры, когда обычные вещи приобретают свойства нереально-красивого нового вне данного измерения мира... Наверное, это и есть чудо...

+ + +