S-T-I-K-S. Территория везучих

Если даже из ближайших зарослей выскочат зараженные, он ничего им не сделает по банальной причине — его оружие на таком расстоянии бесполезно, придется выждать, пока приблизятся. Но паренек о подобных мелочах не задумывается.

Второй встал рядом с ним и тоже попытался изобразить "контроль над территорией".

Обладатель дробовика, завидев это, обиделся на плагиат и высказался с возмущением в голосе:

— Ты что творишь?! Не тормози, шмонай давай! В темпе шмонай!

— Да что там теперь шмонать? Этот все спораны подмел, мешок пустой, вон, паутину выбросил, ее ветром разносит.

— Глянь мешок, он резко потрошил, мог не все вытащить. Свалить торопился, боялся чего-то.

— Нифига он не торопился и не боялся — вообще спокойный тип. Видал, как он этого сделал? Не пойми откуда появился и втихую снял. Я первый раз такое вижу.

— Крутая тварь, небось, хорошо наварился. И прикинут по-деловому, нам бы такая снаряга пригодилась.

— Ну так пойди догони, вдруг захочет поделиться.

Ввиду несомненной абсурдности предложения, его даже обсуждать не стали.

Второй, все же брезгливо поковырявшись в недрах развороченного мешка, озвучил очевидное:

— И правда пусто, я же говорил. Валить отсюда надо, хреновые здесь места, сплошные поля, мы тут у всех на виду.

— А куда валить? Опять на этих нарываться? Ну нахрен, идем на север, а там повернем.

— Чем дальше идем, тем хуже становится, поля да поля, деревьев все меньше и меньше. Может полисовские уже свалили? Что они вообще там делают? И чего ты так их стремаешься? Они вроде не дебилы тупые, не быкуют, просто так никого не валят. Можно по-хорошему разойтись.

— А можно пулю получить. Тут запад, тут верить никому нельзя. Валим на ту сторону, там зелень погуще.

Парочка прошла шагах в пятнадцати от Карата, еще бы чуть-чуть, и задели полог невидимости.

Пастор, глядя вслед юнцам, покачал головой:

— Жаль ребят, не жильцы.

— Им один вариант — в нормальной команде пообтесаться, — сказал Гномик. — Чего их вообще сюда понесло? Уж лучше на Внешке отираться, здесь желторотым вообще ловить нечего.

То, что сектанты с явным участием обсуждают нерадостные перспективы удаляющейся парочки, Карата удивило. Это ведь потенциальные жертвы для их кровавых ритуалов — чего их жалеть? Но нет же, на полном серьезе разговаривают.

— Ладно, удачи вам, ребятишки, — подытожил Пастор, поправляя лямки рюкзака. — Уходим, а то Турист уже скучает.

Глава 19

Где скучает Турист (и скучает ли вообще) — непонятно, но непохоже, что он предается скуке в хорошо просматриваемой лесополосе. Пастор не озвучивал точное расстояние, на которое тому следовало забираться в заросли, но даже Карату, постороннему человеку, понятно, что оно не должно быть настолько большим.

Ну сто шагов, ну двести. Зачем больше?

А сейчас они прошли по узкой полоске, поросшей деревьями и кустами, все пятьсот. Без единого слова шагали, но чувствовалось сгущающееся напряжение.

Что-то здесь не так.

Пастор в очередной раз нажал одну из кнопок на крохотной диковинно выглядевшей рации и не выдержал:

— Смотрим следы, надо разбираться, Турист так далеко уйти не мог, это крайняя точка.

Карат наряду со всеми начал всматриваться под ноги и бросать изучающие взгляды по сторонам. И, хотя его нельзя назвать хорошим следопытом, почти сразу указал на явно подозрительную деталь:

— Веточка сломана. Не подсохла, свежая. А вон еще одна.

Гномик, присев, указал на землю:

— Это не Турист топтался. Обувь не пойми какая, похоже на туфли пижонские, а вот тут оттиск каблука серьезного.

— Кровь, — коротко высказался Череп, с неописуемой гримасой приглядываясь к стволу дерева шагах в пяти дальше.

Пастор, пройдя к нему, присел, и, всматриваясь вперед, в открывшийся среди кустов просвет, нехорошим тоном произнес:

— Винтовка там. Туриста винтовка. На земле лежит. Замерли и смотрим, ветки не цеплять, не разговаривать, дышать тихо, к рациям не прикасаться.

Троица сектантов уставилась в разные стороны, а Карат пытался все сразу рассмотреть, причем достаточно успешно. Как уже отмечалось, лесополоса не из густых, какой-то ботанический мор поразил большую часть деревьев, некоторые успели упасть, остальные стояли сухими с полностью или частично осыпавшейся корой и обзору почти не препятствовали. Кустов много, но они тоже не выглядят цветущими здоровьем, чахлые, реденькие, там и сям ветки лишены листьев.

Пастор, поднеся к глазам бинокль, несколько секунд всматривался во что-то в направлении высоченной металлической вышки на едва возвышающемся холме, после чего тихо сообщил:

— Вижу стаю, похоже, кусач и четыре бегуна, из них один приличный, еще немного отожрется и можно будет в лотерейщики записывать. Череп, что у тебя.

— Я никого не вижу, — очень серьезно ответил тот, чеканя каждое слово.

— Гномик?

— Башка коровья обгрызенная, свежая, над ней мухи кружатся. По листве впереди и слева капли крови. Еще не свернулась, посвежее коровьей башки.

— Какие будут мысли?

Череп, обернувшись в сторону валяющейся винтовки, с нетипичной для него обстоятельностью произнес: