С тех пор они жили счастливо

ЛКБ. 0'кей. Расскажи мне о них в естественной последовательности, в которой они появились.

Шейла. (лицо принимает выражение, которое было в середине последовательности, по мере того, как она говорит, последовательность выражения завершается). Ну, когда я по-настоящему вхожу в это, начинаю получать удовольствие, и чувствую, что ощущения усиливаются (пауза, глаза вниз налево), возникает голос, который говорит «Гадкая девчонка, это отвратительно, ты дурная девочка!»

ЛКБ. Чей этот голос?

Шейла. (глаза вниз и налево). Ну, это голос матери она мне это портит.

ЛКБ. У-м-м, подожди. Ты сказала, что их два. Расскажи дальше. Что происходит после голоса матери?

Шейла. Раньше я никогда ее не слышала, но после нее появляется мой голос и говорит: «Ты опять это не сделала. Ты никогда не сделаешь этого. Что бы ни было, ты не можешь этого».

ЛКБ. 0'кей. Это две части, которые выражают себя во внутреннем диалоге. Спроси внутри себя, не вмешивается ли что-нибудь еще в твои оргазмы, кроме этих двух частей.

Шсйла. (закрывает глаза). Нет, только это.

ЛКБ. Теперь, эта материнская часть, которая у тебя есть, она говорит тебе… что то, что ты делаешь, гадко и отвратительно,да? 

Шейла. Да. 

ЛКБ. Можешь ты услышать, как она Это говорит, прямо сейчас? 

Шейла. Да. 

ЛКБ. Хорошо. Спроси эту часть, – назови ее материнской частью, если хочешь, – что она старается сделать для тебя.

Шейла. (закрывает глаза) Она говорит – знаете, смешно, но это действительно голос моей матери (пожимает плечами) – она говорит, что учит меня тому, что секс это дурно и отвратительно.

ЛКБ. Спроси, не старается ли она защитить тебя от чего-то, о чем она думает, что это дурно и отвратительно.

Шейла. (закрывает глаза) Да, да, так и есть. Но это чушь какая-то. Я не думаю, что секс – это дурно и грязно. Я лучше знаю.

ЛКБ, Да, конечно, но мы говорим о той части, которая по-видимому научилась у матери. Давай проверим это. Можешь ли ты вспомнить, говорила ли тебе мать что-нибудь про секс?

Шейла. О да, однажды она поймала меня с соседским мальчишкой, мы играли «в доктора», и она всячески изругала нас.

ЛКБ. Говорила ли она что-нибудь такое, что это отвратительно и грязно? 

Шейла. Да. 

ЛКБ. Как ты думаешь, твоя мать думает, что секс – это отвратительно и грязно?

Шейла. Конечно.

Шейла. Да, я полагаю, что так.

ЛКБ. Иногда матери говорят своим маленьким дочкам про секс совсем не то, что скажут, когда дочки вырастут. Они полагают, что нужно приспосабливаться к возрасту.

Шейла. Только не моя мать. Чем старше я становилась, тем грязнее считался секс, по ее словам.

ЛКБ. Это довольно плохо. Теперь я знаю, что мать старалась защитить тебя от переживаний, которые по ее представлениям грязны и отвратительны. Часть тебя приняла ее наставления, может быть веря тому, что в сердце мать всегда хотела тебе самого лучшего. И обычно ты правильно делала в детстве, когда слушалась ее советов. Так появляется часть – «материнская» часть – и приходит со своим советом каждый раз, когда ты сексуально возбуждена.

Шейла. Кажется, так и есть.

ЛКБ. Эта часть прекратила свое развитие в отношении секса. Понятно, что это так, если она получила наставления тносительно секса от матери, а познания матери в этой области так ограничены.

Шейла. Я хочу, чтобы мать перестала вмешиваться в мою сексуальную жизнь.

ЛКБ. Хорошо. Но я думаю, что если уж эта часть заботится о твоем благополучии, – ты ценишь конечно, да?

Шейла. Угу.

ЛКБ. Пока она думает, что секс нехорош для тебя, она будет продолжать вмешиваться таким же неприятным образом, не давая тебе достичь сексуального удовлетворения. Спроси внутри себя, так ли это.

Шейла. (закрывает глаза) Да. И что же теперь?

ЛКБ. Спроси эту часть, что ей нужно для того, чтобы не вмешиваться в эту сторону твоей жизни, будучи спокойной.

Шейла. (закрывает глаза) Она говорит, что она хочет знать, что все будет о'кей.

ЛКБ. Хорошо. Спроси ее, если она будет уверена, что сексуальное удовлетворение хорошо для тебя, и даже необходимо, чтобы ты полностью развилась как женщина, и как личность, перестанет ли она вмешиваться в эту сторону твоей жизни?

Шейла. Мать никогда бы в это не поверила.

ЛКБ. Но это часть тебя – это не твоя мать. Это часть, основанная на том, чему ты научилась от матери, но все же это часть тебя, и она имеет доступ ко всему, чему ты научилась, когда перестала быть маленькой девочкой. Спроси ее.

Шейла. О'кей. (закрывает глаза) Она говорит, да, но как?

ЛКБ. У тебя есть дети?

Шейла. Нет, но надеюсь, что будут.

ЛКБ. Хотя у этой части тебя материнский голос, она возникла, когда ты была маленькой. И она не росла вместе с тобой. Хотя у тебя нет детей, но если бы они были, если бы у тебя была дочь, которой ты хотела бы рассказать о чудесах сексуальности и о том, как прекрасно быть женщиной, которой ты желала бы достичь еще больших сексуальных переживаний, чем есть у тебя, – тебе было бы что ей сказать. Так?

Шейла. Да. Конечно же, я бы делала это не так, как мать.