С тобой и без тебя. И снова с тобой

— Какое — такое? — это парадоксально, но Вера близка к тому, чтобы на него обидеться.

— Да меня Ольга этой книгой достала. Везде таскается с ней. Может, книжка и хорошая, я не спорю, только шуму вокруг нее много.

— Ольга — это куратор выставки, — спохватившись, добавляет он, — моя совесть. И шило в заднице заодно.

— Я с ней уже познакомилась сегодня, — Вера берет книгу, достает ручку, пишет пару строк и размашистый автограф. — Ну, что, твоя очередь.

Стас открывает альбом. Внимательно смотрит.

— Что, неужели для тебя там что-то новое?

— Да нет, все то же, — он бросает на Веру не поддающийся расшифровке взгляд и берет у нее ручку.

— Знаешь, я тебя на фото не узнала. Даже мысль мелькнула, что это не ты. Эта борода тебя совершенно изменила.

— Я много времени провел в местах, где помыться-то раз в неделю не всегда получалось. А уж до бритья тем более дела нет, — Стас кладет ручку и альбом на барную стойку. — Зато чертовски удобно. А зимой еще и тепло.

Он открывает подаренную Верой книгу. Читает то, что она написала. Брови удивленно взлетают вверх.

— Ни фига себе! — вырывается у него. — Полина Уланова — это ты!

— Тс-с-с-с, только не говори никому, — улыбается Вера.

— Говоришь, с Ольгой познакомилась? Да она описается от восторга, когда узнает, с кем говорила.

— Ну, можешь ей подарить, — Вера кивает на книгу.

А вот теперь, после состоявшегося обмена подарками, можно и уходить.

— Ладно, Стас, я, пожалуй, пойду, — Вера берет с барной стойки альбом. Некстати вспоминает о том, как сидела на ней два года назад, широко раздвинув ноги… Так, все, точно надо уходить. — Спасибо за приглашение. Спасибо за автограф. И за твои великолепные фотографии.

Вера поспешно отступает к двери.

— И тебе спасибо, — глухим голосом отзывается Стас. — За то, что пришла. И за добрые слова. И за подарок, — он поднимает книгу. — Я обязательно прочитаю.

Щелчок закрывшегося замка напоминает звук взведенного курка из вестерна. Вера остается стоять на лестничной площадке с альбомом в руках. Все, что у нее осталось от Стаса. С другой стороны, это гораздо больше, чем два дня назад. Правда, теперь она знает, каким он стал. И от этого боль становится еще сильнее. Кто бы мог подумать, что это вообще возможно.

Глава10. A la guerre comme a la guerre

«Ты умна, а я — идиот.

И неважно, кто из нас раздает.
Даже если мне повезет,
И в моей руке будет туз,
В твоей будет джокер»

Из песни «Мусорный ветер» гр. «Крематорий»

Вера не может найти в себе силы сразу уйти. Как будто ее со Стасом связывает какая-то невидимая нить, и рвать ее сейчас нестерпимо больно. Вместо этого она останавливается возле лифта и открывает первую страницу.

«Вера, спасибо тебе». И подпись. Все.

За что «Спасибо»? Непонятно. Взгляд Веры натыкается на отпечатанное в правом верхнем углу первой страницы посвящение. Она трижды перечитывает его, прежде чем смысл хоть немного начинает доходить до ее оглушенного сознания.

«Три слова времени. Для меня это три кита, на которых держится жизнь каждого человека. Вера. Надежда. Любовь. Мне повезло, и в моей жизни Вера случилась. Спасибо тебе, Вера. За подаренный шанс изменить жизнь».

Стас, неужели это про меня?! Вера разворачивается, почти бегом бросается к двери его квартиры. Не нажав кнопку звонка, рука останавливается. Что ей сказать? Все слова благодарности произнесены. А большее… Вера замирает, так и не решившись позвонить в дверь.

Но дверь все равно открывается. У стоящего на пороге Стаса не осталось и следа былой невозмутимости. Добела прикушенная нижняя губа. В глазах отражается такая гамма эмоций, что все и не перечесть.

— Я прочитала посвящение, — Вера прижимает к себе открытый на первой странице альбом.

— Только сейчас? — нервно прокашлявшись, спрашивает Стас.

— Да. Я была так увлечена фотографиями, что…

Вера проходит внутрь.

— Стас, я не знаю что сказать. Мне кажется, что моей заслуги в этом нет. Я не стою таких слов. Ты все сам…

— Вер, подожди, — его палец прижимается к ее губам.

Вера замирает. Время останавливается. А потом стремительно несется назад. Как и два года назад. Стоит ему прикоснуться к ней. Мир начинает разрушаться. И нет ничего вокруг. Пустота. Хаос. Только его холодный палец, прижимающийся к ее губам. Скользящий вниз. Очерчивающий линию подбородка. Вниз. По шее, плечу, руке. Его указательный палец легонько охватывает ее мизинец.

— Ты представления не имеешь, чего ты стоишь. — Стас глубоко вздыхает. — Я понимаю, что, как последний дурак, прохлопал данный мне судьбой шанс. И я знаю… Я вижу… Что не все такие идиоты, как я. Какой-то парень оказался сообразительней, чем я. Ты счастлива с кем-то… Что ж…