С тобой мое сердце

- Прости, что затронула тему.

- Все нормально. - Как ни странно, но Тэнос действительно не чувствовал дискомфорта от того, что приходится говорить с ней на болезненную тему. - Это даже хорошо. Нам придется быть предельно убедительными при общении с Каринедесом. Так что лучше узнать друг о друге как можно больше до поездки к нему. Кто знает, о чем ему заблагорассудится говорить.

По ее лицу проскочила тень легкого разочарования. Но он этого не заметил.

- Я не боялся отца, но это потому, что никакой привязанности к нему я не чувствовал. Скорее опасался, становился настороженным при каждом контакте с ним.

- Опасался собственного отца? - удивилась она.

- Да. Он был в какой-то степени псих. Он него можно было ожидать все, что угодно. И я думаю, он чувствовал ко мне такую же неприязнь, как и я к нему.

- Расти в таких условиях - это чудовищно, - не осторожничая, выдала она свою реакцию.

Он был рад, что она не пытается, как большинство людей в таких случаях, утешить его, убедить в том, что все совсем не так и отец наверняка в глубине души любил его. Прошедшие годы ясно показали всю сущность Диона, в которой не было и оттенка человечности.

- Неудивительно, что он не любил меня. Когда моя мать оставила меня у дверей отцовского особняка, я помимо своей воли стал причиной его развода. Мы с Леонидасом родились с разницей в три месяца.

Хотя его жена, скорее всего, знала об измене и до того, как появился я. Моя мать была не единственной его любовницей.

Подняв глаза на Элис, он уловил в ее взгляде сопереживание. С самого детства так повелось, что он не принимал сочувствия в свой адрес от кого бы то ни было, но сейчас, к своему удивлению, отторжения не возникло.

- Но как так? Разве можно винить маленького ребенка в собственной ошибке?!

- Просто я был для него ходячим напоминанием о разрушенном браке. Несчастный, нежеланный ребенок. Даже мать не смогла выносить моего присутствия, раз оставила отцу.

- Что ты такое говоришь?!

Он потянулся рукой к ее лицу и провел указательным пальцем по контуру ее нижней губы.

- Это горькая правда, миссис Статаки. Последнее, что она мне сказала, перед тем как оставить одного у дверей человека, о существовании которого я до того момента не знал, - что ей больше невыносимо быть моей матерью.

У Элис перехватило дыхание, а потом она резко вдохнула, как случается, когда начинаешь тонуть. От такой живой реакции со стороны и в нем что-то резко сдвинулось, словно толстый слой цемента, который много лет надежно прятал от любопытных умов самую большую боль, треснул. Тэнос тщетно постарался прикрыть щель неуместной улыбкой.

- Я был проблемным ребенком. Поэтому не виню ее.

- Зато я виню! - прокричала она. - Как может мать сказать такое своему восьмилетнему сыну?!

- Наверное, я заслужил это.

Она уставилась на него широко открытыми глазами.

- Ни один восьмилетний ребенок в мире не заслуживает такого.

- Я был упрямый, мрачный, требовательный и очень сложный.

- Все дети такие, кто-то больше, кто-то меньше. - Хмурая тень пробежала по лицу Элис. - Но даже если она чувствовала себя не в состоянии растить тебя, наверняка можно было найти какой-то другой выход, кроме как подбросить тебя отцу, которого раньше словно не существовало в природе.

- Да, тогда я вдруг оказался в какой-то странной чужеродной реальности. - Его голос прозвучал мягко, доверяюще.

Тэнос стал вспоминать тот первый день в доме Диона, когда он бродил по огромному дому, слыша, как про него шепталась прислуга, злые визги жены отца - матери Леонидаса. А несколько недель спустя он осознал, что из-за него разрушилась семья.

Его лицо резко побледнело, и он отвернулся.

- Ты видел свою маму после того?

- Нет.

Она нежно прикоснулась к его запястью.

- Это ужасно.

- Да, наверное. Но знаешь что?

- Что?

- В компенсацию за все страдания у меня появился брат. Мы не просто выросли вместе, а прошли целую войну, в которой Дион был нашим общим врагом, меняя жен как перчатки, а на нас не обращая никакого внимания. Мы с Леонидасом стали лучшими друзьями. Поэтому, когда выяснилось, что отец разорил семью, нам обоим было несложно выкинуть его из нашей жизни и сконцентрировать все силы на восстановлении разрушенного. Я говорю не только о благосостоянии. Мы старались ради нашего деда - того, что он бережно и умело создавал всю свою жизнь. Он ведь был главным и единственным в семье, кто о нас заботился. Поэтому для нас стало делом чести исправить ошибки отца: не только заново выстроить семейную империю, но и вернуть репутацию.

Мягкие удары соленых волн о борт заполнили воцарившееся между ними молчание.

- Это невероятно. То, что тебе удалось сделать.

Он взглянул на нее с ироничной улыбкой.

- Я серьезно, - настаивала она. - Пережить такой скандальный крах, признать, что собственный отец, кроме того, что преступник, еще и уничтожил все наследие семьи, и после этого отложить все свои обиды и страхи на задний план и суметь так терпеливо и целенаправленно, капля за каплей, выцеживать благо из худа, до полного возрождения. Очень мало кто способен на такое.