С тобой? Никогда!

Даша

Я даже не сразу узнала ее, когда увидела. Отекшая, бледная, беспомощная, окутанная трубками и проводками, бабушка лежала в палате реанимации, полностью обнаженная и прикрытая лишь тонкой простыней. Седые волосы спутанными сосульками разметались по подушке, под глазами пролегли глубокие круги, а губы дрожали, пытаясь изобразить для меня улыбку.

Первые сутки в больнице прошли как-то суматошно. Она почти не говорила, а я болтала без умолку, стараясь придать ей сил, бодрости и уверенности. Хорошо, у меня хватило ума захватить кое-какие вещи из дома – я успела собрать маленький пакетик, но он оказался очень нужным, потому что ту одежду, что была на бабуле, врачи просто срезали, пытаясь спасти ее жизнь.

– Завтра тебя переведут в обычную палату, – сообщила я и крепко сжала сухонькую старушечью ладонь. Зазвонил телефон.

– Наверное, опять Тим. – Я зевнула – ночь на жесткой каталке не была слишком легкой. – Сейчас в десятый раз спросит, что делать с афишами.

– Ну и тупой он у тебя, – хрипло прошептала бабушка.

Шутить, затрачивая на это последние силы, это так характерно для моей неунывающей старушки.

– Бабуля! – покачала я головой и перевела взгляд на экран. – Незнакомый номер. Да?

– Привет.

От его голоса у меня в груди моментально вспыхнул пожар, а губы непроизвольно растянулись в улыбке.

– Ты?

– Да! – Ярик смущенно кашлянул.

Волнуется? Надо же, он волнуется!

– У тебя теперь есть мой номер?

– Пришлось отвалить за него целое состояние.

– Кто это приторговывает моей личной информацией? – хихикнула я.

И поняла, что спалилась перед бабушкой: наверняка она заметила это выражение «боже-я-от-него-балдею» на моем лице.

– Он обошелся мне в шоколадный торт с орешками и глазурью, бутылку хорошего шампанского и плитку горького бельгийского шоколада с апельсиновой цедрой.

– Арина! – сразу догадалась я. – Только она берет взятки сладостями!

В этот момент мне очень хотелось расцеловать подругу.

– Не злись на нее. У нее не было шансов против моего обаяния, – совершенно серьезно сказал Ярослав. – К тому же каждый, кто хоть раз видел меня в фартуке на голое тело, просто обречен. А тут еще торт да шампанское…

От воспоминаний о прямом кулинарном эфире краска ударила мне в лицо, щеки загорелись.

– Это хорошо, что ты позвонил, – призналась я. – Мне нужно съездить домой. Сможешь приехать за мной?

– Выгляни в окно.

Я встала и с замирающим сердцем приблизилась к окну.

– Ты уже здесь… – улыбнулась я и махнула ему рукой. – Жди меня, сейчас спущусь.

Поцеловала бабушку, сказала медсестре на посту, что скоро вернусь, и спустилась. Вышла на улицу. Весеннее солнце ударило в глаза ярким светом.

– Привет! – радостно сказала я. У меня привычно закружилась голова при виде широкой мужской груди и бицепсов под футболкой.

Ярик без лишних слов притянул меня к себе и заключил в объятия.

– Я воняю, – предупредила я.

– Это правда, – усмехнулся он, не отпуская меня, и я тонула в приятном запахе его парфюма.

– Мне нужно помыться.

– Это просто запах больницы! – Его руки гладили меня по спине. – Как там бабушка? Ей уже лучше?

Ярик отпустил меня ровно настолько, чтобы я могла взглянуть в его глаза. Его крепкие ладони все еще держали меня.

– На нее страшно смотреть, если честно. Но врачи заверяют, что все хорошо и уже завтра ее переведут в обычную палату.

– Я очень рад.

Молчание даже в течение нескольких секунд на таком опасном расстоянии друг от друга вызвало неловкость.

– Поехали, – прошептала я, переживая, что бесконечное количество ударов тока от соприкосновения с ним просто обездвижит меня.

– Конечно! – Ярик отпустил меня, накинул кожаную куртку, взял с руля шлем и подал мне.

Я надела его, забралась на байк и залюбовалась: мускулистыми плечами, сильными руками, крепкой спиной, которую так приятно обнимать.

– Готова? – спросил он.

– Да, – ответила я и прильнула к нему всем телом.

– Вот! – Спрыгнув с табуретки, я положила на стол бумажку с номером.

Столько времени прошло, я даже не была уверена, что она все еще сохранилась на дне банки в кухонном шкафу.

– Если хочешь, я позвоню, – сказал Ярик, придвигая к себе записку.

– Нет! – Я покачала головой. – Я сама должна. Она же вроде как моя… мать.

– И ты ее никогда не видела?

– Никогда, – ответила я, садясь с ним рядом.

– Не представляю, каково это.

– Тяжело. – У меня затряслись руки. – Несколько лет назад она объявилась. Зачем не знаю. Попросила бабушку записать для меня ее номер телефона. Наверное, час настал – надо ей позвонить.

Ярослав протянул мне телефон.

– Что ты ей скажешь?

Я медленно втянула носом ставший вдруг жестким воздух.

– Что бабушка в больнице. Других причин, чтобы связываться с ней, у меня нет.

Парень положил руку мне на плечо:

– Злишься на нее? Обижаешься?

Кровь зашумела у меня в ушах.

– Не знаю, Яр! Правда, совершенно не понимаю, что чувствую, – сказала я виноватым голосом. – У меня другая мама. И мы все это время справлялись. Я ни в чем не нуждалась. А эта женщина… Наверное, мне просто интересно, какая она. Может, ей нужна наша помощь. Может, ей тяжело? Может, у нее нет денег или она больна? А вдруг ее уже нет в живых?