С тобой так сложно

— Она была уверенна, что я специально вру, чтобы она его выгнала. Я же после первого случая, ещё не раз ей говорила. Но она не слушала, настаивая на том, что я просто эгоистка, которая думает только о себе и пытается лишить её женского счастья. А она же всё для меня. Пашет как проклятая, чтобы всё у меня было. И у меня было всё. — Саша с горечью улыбнулась. — Только на фиг оно мне, если родная мать не проявляет доброты и понимания? В её понятие: если накормить есть чем, одежда новая и стильная, игрушки и книжки в достатке, то значит — она успешно выполняет свою миссию как мать. Потом она падала на колени в слезах и умоляла простить её. Я так и не смогла. Весь город судачил о нашей семье. Мне было элементарно сложно в магазин сходить, а про школу я вообще молчу. Кое-как доучившись, я переехала от неё. Устроилась на работу и сняла квартиру. Но спустя время поняла, что просто не могу оставаться в этом городе и переехала.

— А он?

— Ему дали шесть лет. Но спустя год в тюрьме, у него случился инфаркт и он умер.

Артём встал с дивана и подошел к ней. Присев на корточки он развернул её к себе, и взяв за руки уверенно заговорил:

— Саш, это ужасно. До такой степени, что я просто не знаю, как облегчить твои страдания. Я понимаю, что это никогда не забудется, и это тебя мучает до сих пор. Но знай, ты в безопастности. Его больше нет, на одну тварь в этом мире стало меньше. А других я не подпущу к тебе. Я всегда буду рядом, всегда приду на помощь.

По её щекам покатились слезы и она с благодарностью закивала. Впервые, она рассказала об этом кому-то по своему желанию. Когда её просили в полиции по сто раз повторять одно и тоже, она искренне ненавидела их, ибо это заставляло её проходить через это вновь. С психологом было практически также. Она понимала, что ей хотят просто помочь, но боли это не уменьшало. Поэтому никто из её знакомых не слышал про это из её уст, потому что она просто на просто боялась возвращаться даже в мыслях в то время, и потому что не хотела показывать свою слабость. Ведь для всех она была девушкой, которая имела острый язык, которая могла постоять за себя, даже некоторые мальчики в школе обходили её стороной. Но эти два года сломили её, и только вспомнив об этом, она заходилась истерикой. Как и сейчас: слезы нескончаемыми потоками скатывались по щекам и она не могла с этим ничего поделать. А Артём прижав её к себе, тихо говорил, что всё будет хорошо. И она на это искренне надеялась.

Глава 12

— Теперь ты считаешь меня дефектной? — со страхом спросила Саша у Артёма. Старательно приготовленный ужин остался недоеденным, зажженные ароматные свечи были потушены и кухня погрузилась в кромешную темноту. После тяжелых откровений они больше не смогли притронуться к еде и терпкому красному вину. И расслабляющая атмосфера, которую так старалась создать Саша, не могла успокоить их нервную систему. Вечер, который они планировали провести легко и безмятежно, неожиданно обернулся в рассказ о душевных ранах и продолжительную истерику Саши.

Артём снаружи оставался спокойным, но внутри же ощущал дикую злость и непонятную потерянность. Может, потому что просто не знал, как ей помочь. А, может, потому что впервые он испытал такой живой и жгучий гнев. Конечно, он читает новости, и часто они рассказывают об ужаснейших происшествиях. И первая его эмоция, когда он читает такие новости — злость, на того, кто перешел все рамки. Вменяемый или нет — не важно. Он совершил нечеловеческий поступок, и кто-то лишился близкого человека — это непростительно. Сразу же хочется наказать виновного, но для этого существуют полиция и суд. Но, все же, есть разница, когда ты слышишь о незнакомых тебе людях или, когда это касается близких. Тут уже появляется ощутимое желание стать личным судом для этого морального урода. Но, его уже нет. И Артёму остается только молча злиться и попытаться как-то пережить это, и помочь в этом Саше.

Артём остался у Саши, он просто не мог уйти и оставить её одну после её рассказа. Он искренне хотел остаться с ней и помочь. Парень взглянул на потолок, который окрасился в ярко-фиолетовый цвет от ночника, и прижал хрупкое и всё ещё трясущееся тело девушки ближе к себе.

— Нет, Саша. Я не считаю тебя дефектной. — спокойно ответил он. — Просто теперь, я понимаю, почему ты способна не доверять мужчинам и подозревать в чем-то. Я даже удивлен, что ты нашла в себе силы на отношения. И не шарахаешься мужчин.