С царем и без царя

Доблестные войска армии и флота, ровно год вы призваны к защите чести России и благосостояния мирного населения Родины нашей. В течение этого года вы явили издревле присущие вам доблесть и мужество, покрыли знамена свои новою славой, и многие тысячи лучших сынов Родины запечатлели жизнью своей преданность правому делу России. Подготовлявшиеся в течение десятилетий к вторжению в Отечество наше враги не сокрушили мощи нашей и, попирая существующие законы войны, разбивают полки свои о гранитную твердость русского солдата.

С гордостью и умилением взирает на вас все Отечество наше, и с глубокой благодарностью к подвигам вашим относятся верные союзники России. Несмотря, однако, на всю проявленную вами беспримерную доблесть, силы врага не сокрушены, и много усилий и упорства потребуется еще, чтобы вновь вернуть России блага мирной жизни. Да не сокрушатся сердца ваши, и да не падет дух ваш перед предстоящими новыми испытаниями и новыми жертвами. В неисповедимой мудрости своей Господу Богу неоднократно угодно было ниспослать Отечеству нашему тяжкие испытания, и каждый раз выходило оно из борьбы с новою силой и с новою мощью.

Верные долгу своему и охваченные одним общим чувством, все истинные сыны России встали ныне, чтобы в духовной связи с вами содействовать достижению предстоящей задачи и облегчить вам помощью своей трудное дело одоления врага.

С непоколебимой верой и твердой надеждой в благоприятный исход тяжкой борьбы взирает на вас вместе со мной вся Россия и призывает благословение Божие на предстоящие вам многие, тяжелые, но и славные ратные подвиги.

На подлинном собственной Его Императорского Величества рукою подписано:

Николай».

Обнародование этого приказа совпало с открытием работ Государственной думы. Председатель Думы М. В. Родзянко под аккомпанемент возгласов «браво, правильно» заверял, что для успеха ныне объединенных общественных кругов необходимо помимо доброжелательного отношения поставленных во главе управления ведомств отдельных лиц изменение самого духа действующей системы. По адресу союзников было им сказано, что 12 месяцев войны еще теснее скрепили нашу дружбу, упрочив доверие и взаимное понимание. Послы кланялись, депутаты аплодировали; а граф В. А. Бобринский в предложенной им формуле перехода указывал, что для скорой победы необходимо тесное единение со страной правительства, пользующегося ее полным доверием, причем выражал непоколебимую уверенность в том, что бывшие до сих пор недостатки в деле снабжения армии будут, при участии законодательных учреждений и широких общественных сил, безотлагательно устранены, виновные же в обнаруженных недочетах понесут суровую законную кару независимо от занимаемого ими служебного положения.

Так как огромному большинству Государственной думы понравилась формула, требующая единения пользующегося доверием правительства со всей страной и призывающая законную кару на виновников обнаруженных недочетов по снабжению армии, она была принята. Хотя государь совершенно не разделял подобных взглядов, но уступил домогательствам общественных кругов, так как, не имея единодушной поддержки со стороны Совета министров, предполагал этой уступкой устранить повод к волнениям в такой момент, когда страна должна была напрячь все свои усилия для одной цели — благополучного окончания войны… И 1 августа в правительственном «Вестнике» было опубликовано об учреждении под председательством генерала Н. П. Петрова верховной комиссии, целью которой было обследование действий бывшего военного министра генерала В. А. Сухомлинова в вопросах, имевших отношение к снабжению армии.

Опубликование этого приказа произвело как в России, так и за границей самое удручающее впечатление. Один из видных английских общественных деятелей — лорд Грей по этому поводу высказался так: «Ну и храброе же у вас правительство, раз оно решается во время войны судить за измену военного министра». Травля против В. А. Сухомлинова была одним из пробных шаров, пущенных для подрыва в массах (Панурговом стаде) престижа государственных деятелей, облеченных доверием монарха и ставивших служение Родине выше угождения общественным элементам и их штаб-квартире — Государственной думе.

Она совпала с другой травлей — против носителей немецких фамилий, начатой на страницах «Нового времени» в июне 1915 года. В середине июля генерал барон Врангель, впоследствии возглавлявший Добровольческую армию, а в то время еще офицер конной гвардии, будучи в Сиверской в гостях у моего тестя, возмущался нашедшими отклик в обществе интригами, часто исходившими от людей, которые желали занять места носителей немецких фамилий. По словам генерала барона Врангеля, эта травля офицеров с немецкими фамилиями, вызывая подрыв авторитета таких офицеров среди нижних чинов, могла во время войны с немцами привести к весьма печальным последствиям.

9

Ставка великого князя Николая Николаевича