С.У.П.Е.Р.

– Нам придется справляться вместе. И все же, дядя Витя. Что вы будете делать потом? Вы так и не ответили мне толком.

– Что буду делать? Жить, Владислав. Жить полной свободной жизнью. Не отвлекаясь на глупые ограничения и предписанные системой рамки. На самом деле, это не так уж и мало!.. Кстати, ты уже выучил свою «тронную» речь? Те, кто соберется на площади, будут ждать от тебя объяснений происходящего. Они будут ждать от тебя откровений. И их нельзя будет разочаровать. Ты должен быть с ними. А они с тобой.

– Да, я… – Влад слегка смешался. Он хотел сказать, что такую речь уже давно написала ему Маша. Но ведь Маши уже нет с ними в этой борьбе, а он собирается убеждать своих сторонников ее словами. Словами правильными, яркими, проникающими в сознание, но… Чужими? – Я найду, что сказать.

– Это важно. Важно придать людям уверенность. Эти люди, твои сторонники – это будет костяк нового общества.

– У меня в активе еще много надежных людей. Несмотря на…

– То, что некоторые уходят – это естественный процесс. Здесь нет никакого противоречия или загадки. Так бывает всегда.

– Но они самые близкие мои друзья.

– Это жизнь. У революционеров не бывает друзей. У революционеров есть только соратники.

– Как-то это звучит… Не очень хорошо.

– Привыкай, Владислав. Привыкай и становись выше этого. Я понимаю, что такой груз сразу вывезти нелегко. Но другого выхода нет. Помнишь, чтобы излечить недуг – надо резать по живому.

– Да, – сказал Влад сквозь зубы.

– Мы – партнеры. Но не только. Мы – еще и соратники, и день, который мы так ждали, наконец настает. И мы должны встретить его во всеоружии. Осталось совсем немного.

* * *

– Я очень сильно переживаю за матушку с сестрами, – признался Боря, тяжело вздохнув. – Они такие беспомощные.

– Прекрати, – отрезал Влад. – Прекрати, слышишь! Я уверен, с ними ничего не случится! У нас будет такая фора. Система просто не успеет среагировать, а потом уже будет поздно. К тому же я на девяносто девять процентов уверен, что все эти запугивания и устрашения – блеф.

– Тебе легко говорить, это не твои родные!

– Громила, заканчивай. Мы с тобой остались вдвоем. На нас сейчас ответственность в два раза больше. Нельзя раскисать!

Борис вздохнул и пробежался пальцами по терминалу.

– Коды зафиксировались, – сказал он. – Доступ к защите мы получим.

– Прекрасно! Так, теперь давай еще раз повторим, какую информацию и дезинформацию мы слили Куратору. Что они знают об Операции?

– Знают, что она назначена якобы на 24 октября.

– Три дня форы у нас… Хотя нет, что значит форы? Как только они поймут, что Операция уже началась, все обнулится. Так, теперь давай по объектам. База в Канавках?

– По ней дал информацию как есть, ты же сказал, что, скорее всего, она практически не будет использоваться, кроме кратковременного подключения генератора. Да и точных координат я не знаю, с вами тогда не летал, а на местности ориентируюсь плохо.

– Все верно. Я предполагаю, что они не станут ей заниматься плотно. Во-первых, чтоб раньше времени не спугнуть, а во-вторых, ее тоже еще найти надо, а это не так просто, даже для поисковиков. Нужны силы, время, площадь там большая, магнитная аномалия никуда не исчезла, по приборам не походишь особо. Во-вторых, им тоже светиться ни к чему, не станут же они свидетелей опрашивать. Даже если они вычислили базу, внутрь они не сунутся, а наружка нам не страшна. Так, еще? По своим делам что?

– Сообщил, что буду делать вид, что собираюсь взломать систему с помощью кодов доступа. Про Рубку они не знают.

– А что, кстати, со вторым уровнем безопасности? Пообещали?

– Да. Куратор сказал, что передаст мне обновленные ключи, чтобы я для правдоподобности вскрыл контур.

– Не переиграем мы тут? Очень уж рискованный ход!

Громила пожал плечами:

– Пока вроде нормально все.