С.У.П.Е.Р.

Когда он был рядом с Владом или когда они собирались в «Подвальчике», азартно обсуждая свои планы, он сразу заражался общим оптимизмом. Все казалось очевидным и правильным: и несправедливость системы, и обман населения Города, и привилегированное положение представителей власти. Его точно так же возмущали многие факты. Он тоже хотел, чтобы его родные, сестры и мама могли рассчитывать на какую-то перспективу, а не прозябать всю жизнь в Сервисграде на рядовых должностях. Чем они хуже? И чем хуже еще тысячи таких же? Ведь не каждый может стать гением в своем деле. Например, Боре была вполне понятна ситуация с Творцами: талант, данный для творчества, невозможно приобрести, да и те, кто выбирал детям этот кластер, делали это сознательно. Но как быть большинству населения, не обладающему какими-то выдающимися способностями? Пример с отцом Влада был показательным. Громила не хотел, чтобы его мать с возрастом мыкалась по разным предприятиям, пытаясь заработать на кусок хлеба.

Все было так. И все было предельно понятно.

Но стоило ему прийти на стажировку, он погружался в иной мир. Быть может, более скупой на яркие эмоции, но зато логически безупречный. Мир информации, данных, математических величин, которые чудесным образом преобразуются в процессы и действия. Он чувствовал работу системы. И понимал, что она строилась не одно десятилетие и продолжает развиваться, теперь уже и автономно в некоторых областях. Это внушало уважение и даже какой-то трепет.

Боря никак не мог уловить эту связь между программным кодом и событиями, которые его окружают.

И против его убеждений в его сознании зарождались сомнения. Иногда он ощущал неуверенность и даже растерянность.

Да, он точно знал, что они с соратниками делают правильное, нужное дело, но он никак не мог ассоциировать врага с той самой системой, в которой он находится почти постоянно.

Он очень хотел закончить свой проект и добиться результата, который бы ошеломил всех. Быть может, тогда и она посмотрит на него другими глазами. Но, с другой стороны, он хотел добиться и справедливости для всех в их борьбе!

И он очень боялся, что в какой-то момент все пойдет не так.

С его-то везением.

Когда кто-то прикоснулся к его плечу, Борис аж подскочил в эргокресле от испуга.

– Полегче, полегче, – улыбнулся Рома Базев, который незаметно сзади подкрался к его рабочему месту.

Громила отлип от сенсоров управления, снял шлем с головы и вымученно улыбнулся в ответ.

– Заработался, – пояснил он.

– Я и вижу, – кивнул администратор. – Тебя там в службу безопасности вызывают.

– З-зачем? – душа у Громилы сразу ушла в пятки.

– Кто ж знает? Протокол ноль. Не положено.

– П-понятно, – озадаченно протянул Боря в полном смятении.

Вызов в СБ перед самой операцией, как ему казалось, не мог быть простым совпадением.

– До Нобелевки-то сколько тебе еще осталось? Пару недель? – Базев шутил. У него было явно приподнятое настроение.

А вот Громиле было не до смеха.

– А что, всех вызывают? – вместо ответа спросил Борис.

– Через одного, – ухмыльнулся Рома. – Давай сходи уже, все и узнаешь.

Стресс, конечно, Борис пережил немалый, но оказалось, что, как и обычно, он больше дул на воду.

Вызов, судя по всему, был формальностью, хотя ему и показалось, что пара вопросов были немного странными: даже не по формулировкам, а по уместности и тому тону, которым их задавали.

Но в итоге Боря списал все на свою мнительность и расшатанные из-за завтрашней операции нервы.

Во второй половине дня, когда вроде бы все немного стало успокаиваться и входить в рутинный рабочий ритм, Громилу ждало новое потрясение.

Просматривая и редактируя коммуникативное ядро их сообщества, он – опять же совершенно случайно! – наткнулся на некие логи, подготовленные на удаление. И вдруг обнаружил одну странность. А за ней и другую. Конечно, он заинтересовался. И вскоре информационная цепочка вывела его к исходникам старых удаленных документов.

Он сидел, закусив губу, и не верил тому, что видел на экране. Потому что открытие вышло неприятным.

И еще он подумал, что лучше бы этим человеком из документа был любой другой участник их четверки, но только не этот…

А вечером после работы он узнал, что отца Влада увезли в реанимацию. Громила попытался сразу же связаться с другом, но не смог и, проклиная этот несчастливый день, помчался в больницу.

* * *

– Владик, а можно сомневаться в нашем плане? Теоретически? – поинтересовалась Арина, рассеянно покручивая брелок.

– Теоретически да, – отозвался Исаев. – А практически – нет.

Настроение у него было просто паршивым. У отца не было никаких улучшений. Дядя Витя нес какую-то ахинею. И это было уже не странно, а даже страшно.

«Что, если он специально не говорит, потому что…» – Владу даже мысленно не хотелось заканчивать эту фразу.

Они собрались в «Подвальчике», чтобы еще раз обсудить все детали.

Операцию все же пришлось отложить на два дня.

Но теперь все должно было произойти действительно завтра.

– Это все очень смахивает на экстремизм и терроризм, – не унималась Арина.