С удостоверением Правды (Из блокнота военкора)

Вот мужественный Петя Лидов, первый правдист, с которым я познакомился, вступая в славное братство военных корреспондентов. Вот круглолицый, румяный, застенчивый, как девушка, Сережа Струнников, робкий человек с тихим голосом, обретавший вдруг храбрость, когда надо было сделать на фронте самый хороший снимок. Вот Миша Калашников, так сказать, король военных фоторепортеров, сраженный с фотоаппаратом в руках во время штурма Севастополя. Недалеко Вадим Кожевников. Кто знал, когда с шутками становился в ряды этой группы, что Вадиму придется выносить из-под огня смертельно раненного Мишу и принять от него последние слова… «Кассеты… кассеты… Кассеты со снимками перешли в редакцию». Как и всегда впереди, с веселыми огоньками в хитрых глазах, даже и здесь с фотоаппаратом снялся Миша Бернштейн, жизнь и смерть которого увековечил потом Костя Симонов в стихах и прозе. Вот Сережа Крушинский, спокойный, иронический человек, умевший шутить и в часы лихих бомбежек. С ним шагали мы по низким Татрам далеко в тылу врага в дни знаменитого Словацкого национального восстания, где я навсегда полюбил этого скромного и мужественного человека. Вот Лазарь Бронтман, славнейший репортер, участвовавший когда-то в первом десанте на Северный полюс и славившийся как ас репортерского дела. Молодыми глазами смотрят они сейчас на меня со старых, пожелтевших фотографий.

Но хотя остальные и постарели, сделались маститыми журналистами, известными людьми, забрались на высокие посты, былое военное братство заставляет забывать и седину, и три подбородка, и всяческие должностные приметы. Для меня они навсегда останутся такими, какими они были в те далекие фронтовые дни. И чапаевец Ваня Кирюшкин, снова воевавший на этот раз в тылах врага среди партизан Отечественной войны, и фронтовые неразлучники Вася Куприн и Митя Акульшин, славившиеся своим уменьем протиснуть в любой самый тесный номер свою заметочку, два неустанных труженика войны, которые когда-то со спокойствием и деловитостью экскурсоводов водили меня, новичка на их фронте, по траншеям и окопам Сталинграда, знакомым им, как коридор своей редакции. Вот бурно-пламенный Василий Величко, автор горячих публицистических статей, при передаче которых, как шутили мы когда-то, звенели военные провода. Вот степенный, меланхоличный Миша Брагин, ухитрявшийся совмещать беспокойную корреспондентскую работу с педантичными исследованиями военного историка.

Сколько воспоминаний связано со всеми этими людьми, этими солдатами пера, из корреспонденций которых страна, весь мир узнавали о ходе единоборства Красной Армии с объединенными силами фашизма! Старые боевые товарищи! Разве забудешь многокилометровые пешие марши с передовой на телеграф с тем, чтобы в последнюю минуту отстукать по телеграфу наспех, тут же на столе дежурного связи написанную корреспонденцию.

Какие они все разные! Но всех их объединяла любовь к «Правде», желание, чтобы родная «Правда» сообщала обо всем вперед всех и лучше всех. Подтянутый и немногословный капитан первого ранга Иван Золин. Тихий, застенчивый Борис Галантер. Мастер газетных «фитилей» Оскар Курганов. Леша Коробов, совершавший с партизанами длиннейшие рейды по тылам врага. Неутомимый Лева Толкунов, всегда неожиданно появлявшийся на горячем фронте с ворохом веселых новостей. Трудолюбивый, неутомимый Петя Синцов, иронический Ульян Жуковин и потрясатель миров Мартын Мержанов, умевший смешить товарищей под любой бомбежкой. Где-то, кажется, на Северном Кавказе, когда нам сильно доставалось, он держал с друзьями пари, что обязательно опишет дохлого Гитлера. И действительно, три года спустя он первым из корреспондентов попал в берлинскую рейхсканцелярию, это гитлеровское логовище, и одним из первых опустился в шахту, где за сутки до этого покончил с собою берлинский маньяк.

А вот Павел Кузнецов, перед войной прославившийся тем, что познакомил нас, русских, со славным Джамбулом, переведя с казахского языка его стихи, а в войну открыл для страны много замечательных героев среди своих земляков, воевавших в рядах панфиловской дивизии.

Говоря о правдистах в шинелях, бушлатах и ватниках, делавших свое скромное и, конечно же, героическое дело, нельзя не упомянуть писателей, заезжавших на фронт с корреспондентским билетом «Правды», и прежде всего Александра Фадеева, Алексея Толстого, Михаила Шолохова, Владимира Ставского. Нельзя не сказать о Николае Тихонове и его великолепных письмах из осажденного Ленинграда, о Елене Кононенко, Вере Инбер, Ольге Берггольц. Нельзя не сказать о поэте-солдате Алексее Суркове, пешком прошагавшем по многим фронтам, чья «Землянка» в те суровые дни потрясала и согревала сердца.

Это не научный труд и не диссертация на соискание степени кандидата каких-нибудь там наук, и я знаю, что те, кого я не упомянул здесь, не обидятся. Все мы тогда были товарищами, все и каждый по мере своих сил отдавали все, что могли, своей газете, и «Правда» была тогда воистину газетой газет. Ее ждали, ее читали, ей верили и раскрывали сердца для ее призывов.