С утра и до вечера

А собаки (слишком уж «нежное» у них обоняние!),

обстрелянные скунсом, падают в обморок! И даже заболевают

после этого: наступает отравление, правда временное, как

после газовой атаки.

Надежно защищенный от злых недругов, скунс никогда

и никуда не спешит. Даже если его преследует стая

неопытных гончих, он не ускоряет шага. Как только псы

приблизятся до черты, дальше которой их подпускать уже

небезопасно, скунс внезапно поворачивается к ним мордой и дает

первый предупредительный сигнал: топает ногами. Потом

поднимает хвост, но конец его еще полусогнут. Боевой

«флаг» полуспущен.

Третий, и последний, сигнал обычно предшествует

газовой атаке — хвост трубой поднимается к небу,

взъерошивается весь. Это означает: «Беги скорее, стреляю!» Затем

следует быстрый разворот и залп.

Малый, или пятнистый, скунс последний сигнал подает

совсем необычно: встает на передние лапы — головой вниз,

задними ногами вверх — и наблюдает, приподняв голову,

какое впечатление произвел на противника его акробатический

номер...

Древнейшие средства страхования жизни

Попробуйте схватить ящерицу за хвост — хвост

останется у вас в руках (он еще час извивается), а ящерица юркнет

в щель в старом пне. Хвост у ящерицы скоро снова

вырастет '.

Схватите кузнечика за ножку-ходулю — он оторвет ее

и ускачет на одной ноге.

Голотурия, спасаясь бегством, оставит в ваших руках ту

половину, за которую вы успели схватить. А голотурии сти-

хопусы выбрасывают через рот, словно из катапульты, свой

кишечник.

У зайца нет длинного хвоста, как у ящерицы, с которым

он мог бы при необходимости расстаться. Не может он

пожертвовать и ногой, как кузнечик. Ведь быстрые ноги — его

единственное спасение.

Другое дело оставить в пасти хищника клок шерсти... Вот

почему у зайца шкура тонкая. Схватит лисица зайчишку за

бок, он рванется и убежит. Не была б у него кожа тонкая,

как пергамент, не рвалась бы легко, и косой так дешево не

отделался бы.

Легко расстаются со своей шубкой и другие зверьки.

Садовая соня, маленькая, похожая на белочку зверюшка,

«выскакивает» из своего хвостика, если хищник схватит за него.

Пушистая шкурка легко лопается, и соня убегает с голым

хвостиком, но живая.

Суслики, бурундуки, хомяки и мыши поступают так же.

А маленькая коричневая ящерица, что живет на островах

Палау в Тихом океане, моментально выскакивает из своей

кожи, если вы накроете ее рукой. В руке останется тонкая

шкурка, а голенькая ящерица юркнет под камень.

Некоторые певчие птицы, голуби и куры, как только враг

их настигнет, роняют перья из хвоста. Это называют

«линькой от испуга». Смысл ее тот же: отвлечь потерянными

перьями внимание неприятеля.

Безжалостное, но спасительное самокалечение ученые

называют автотомией — саморазрезанием. Многие животные

прибегают к этой операции, чтобы избежать неминуемой

гибели.

1 Но шилохвостая ящерица, которая живет в Африке, бережет свой

хвост: он у нее колючий. Заметив врага, она тут же зарывается в

землю, а хвостом затыкает вход в нору.

Автотомия — древнейшее средство страхования жизни —

есть в арсенале защитных приспособлений и у осьминога.

Восемь длинных рук, которые исследуют каждую пядь

незнакомого пространства, когда осьминог выходит на добычу,

чаще других частей тела подвергаются опасности.

Щупальца прочные — ухватившись за одно, можно всего

осьминога вытащить из норы. Вот тут спрут «автотомирует»

себя: мышцы попавшего в плен щупальца спазматически

сокращаются. Сокращаются с такой силой, что сами себя

разрывают. Щупальце отваливается, словно ножом

отрезанное. Хищник получает его в виде выкупа за жизнь.

Осьминог Octopus defilippi в совершенстве постиг

искусство автотомирования. Схваченный за руку, он тотчас

расстается с ней. Щупальце отчаянно извивается — это ложный

маневр, враг бросается на него и упускает главную цель.

Отверженное щупальце долго еще дергается и, если

отпустить его на свободу, пытается даже ползти и может

присасываться.

Осьминог отбрасывает обычно около 4/s всей руки, хотя

может оторвать щупальце и в любом другом месте. Ящерица

не обладает такой свободой действия: она переламывает свой

хвост только в строго определенной точке по заранее

намеченной природой линии.

Рана на месте оторванного щупальца не кровоточит,

кровеносные сосуды сильно сокращены и тем самым как бы

сами себя зажимают. Кожа на конце обрубка начинает быстро

нарастать на рану и затягивает ее почти всю.

Приблизительно через шесть часов после автотомии кровеносные сосуды

расширяются и из пораненных тканей начинает слабо

струиться кровь, которая плотным сгустком, словно тампоном,

закрывает не затянутую еще кожей оперированную

поверхность щупальца. На вторые сутки рана полностью заживает,

и на месте утерянного начинает расти новое щупальце. Через

полтора месяца оно уже на одну треть приближается к

своему нормальному размеру.

Хотя автотомия и достаточно надежный способ

страхования жизни, однако способ этот очень расточителен. А есть

ли какой-нибудь менее болезненный и более экономный

заменитель самокалечения? Есть.

Головоногие моллюски, то есть осьминоги, каракатицы

и кальмары, эволюционируя, приобрели уникальнейшее