С ведьмой наедине

— Бабушка, — начала Хармони, — каждый день нам тебя не хватает, каждый день мы по тебе скорбим. Живя в твоем доме и работая в твоем магазине, мы лучше тебя узнавали и еще больше полюбили тебя. Спасибо тебе, что помогла Вики принять нас. Наши сердца с тобой в Вечном Лете.

Сторм принесла на алтарь дневник и книгу заклинаний их прародительницы Лили:

— Лили из клана Локхартов, бабушка, мать, прародительница, мы несем в мир твое послание, с гордостью и честью храним твое наследие. Пусть ваша любовь с лэрдом клана Маккензи вечно цветет в Вечном Лете.

Дестини осмотрелась на случай, если к ним присоединились Лили и бабушка, однако никого, кроме уже присутствующих, не было. В глубине души Дестини все равно знала, что все их предки улыбаются им из вечности.

К алтарю снова подошла Сторм. На этот раз с ней был Эйден. Вместе они положили к остальным вещам медный кулон в виде морского конька, сделанный руками Клодетт — матери ребенка Эйдена. Теперь Бекки стала дочерью и для нее.

— Клодетт, — начала Сторм, — мы растим Бекки вместе, и она знает, что ты дала ей жизнь. Будь благословенна.

Эйден откашлялся:

— Она растет в любви, Клоди, и у нее есть старшая сестра Пеппер. Твоя мама тоже живет с нами. Покойся с миром.

Дестини тяжело сглотнула. Большинство их родных и близких, слава Богине, были живы, но многие спали вечным сном. Кто поблизости, кто совсем далеко отсюда.

Хармони продолжила ритуал, приобщая всех, родных по крови и по духу, к празднику, называя каждого по имени:

— Мы благодарим Богиню и просим ее благословить нашу сводную сестру Вики, ее мужа Рори и их сына Рори, которые живут в Шотландии. Мы просим о благословении для Пеппер, нашей сводной сестры, для Бекки, дочери Сторм и Эйдена, и для ее бабушки Джинни, которые сейчас на мельнице здесь, на острове. Благослови Реджи и Джейка, дочь и внука Кинга, наших дорогих друзей — Мелоди и Логана, Киру и Джейсона и их детей. Благослови и наших собственных детей, которые скоро появятся на свет.

Сестры многозначительно переглянулись. Даже со стороны было ясно, что между ними тут же установилась телепатическая связь. «Это не я, — сказала каждая из них и добавила: — По крайней мере, пока что». Не добавила этого «пока» только Дестини, и, хотя это было сделано сознательно, она чувствовала, что вот-вот разрыдается.

Хармони сменила музыку на старую добрую «Monster Mash», чтобы поднять всем настроение — и живым, и мертвым — и иметь возможность танцем отпраздновать жизнь на земле и жизнь после жизни.

Кинг, Хармони, Сторм и Эйден весело отплясывали посреди гостиной. Морган, боясь причинить Дестини боль, вел ее в танце невозможно бережно. Ей показалось, что в этот момент она еще сильнее его полюбила, хотя такое вряд ли возможно. В его глазах она ясно видела любовь.

Разве можно тут устоять? И все-таки они слишком разные.

Ей вдруг ужасно захотелось остаться наедине с самой собой и оплакать то, что чего у нее никогда не будет.

Чтобы закончить ритуал, собравшиеся разделили друг с другом угощения, чтобы отдать дань Богу и Богине. По кругу передавались тыквенный хлеб, мед, яблоки и гранатовое вино. На алтаре были приготовлены еда и напитки и для божеств.

Перед тем как сестры с мужьями разошлись, на пороге оставили миску с овощами и фруктами, чтобы блуждающие сегодня ночью по земле духи могли подкрепиться энергией урожая.

Ни сестры, ни Морган не позволили Дестини встать с кушетки, чтобы попрощаться, поэтому ей пришлось лежа принимать поцелуи и благословения. Морган проводил всех до двери, и пары разошлись по домам с фонариками в руках. Сторм с Эйденом отправились на мельницу, а Хармони с Кингом — в замок. Но все оставались на острове.

— Впервые за долгие годы, — сказал Морган, закрыв дверь и повернувшись к Дестини, — я чувствую, что обрел дом. Мало того, я почти счастлив. А чтобы все было совсем идеально, не хватает только одного. — Он сел рядом с ней и взял за руку. — Кисмет, выходи за меня. Будь моей женой.

Ни о чем другом Дестини в жизни не мечтала. Она коснулась его щеки:

— Морган, ты очень часто больше внимания обращаешь на то, что я ведьма, чем на то, что я еще и человек.

— Как выяснилось, я горжусь тем, что меня любит ведьма. Только подумать! Меня любит потрясающая женщина!

— Ведьма и бывший священник? Из этого ничего хорошего не выйдет, Морган. Сам подумай.

— А ты знаешь, что еще обозначают слова «Дестини», «Судьба» и «Кисмет»? — спросил Морган. — Предопределенность. Тебе было предначертано стать моей еще до того, как я свернул на неверный путь и мою жизнь стали определять не те законы и правила. А еще они обозначают неизбежность. Я осознал, что посвящение в сан было ошибкой еще до того, как познакомился с тобой. Отдай же мне должное: я ведь понял, что стою на неправильном пути. И тебе придется признать: я вполне отдаю себе отчет в том, что теперь свернул на нужную дорожку. Ты и есть мой путь, Кисмет.

— Ох, Морган…