С видом на жизнь. Дилогия (СИ)

— Вот что, девушка, — встретил меня хозяин скупки, — больше ста тысяч я тебе за кольца дать не могу.

Я хотела было возмутиться, ведь стоили они на порядок больше, если не на десять порядков, и уйти. Но хозяин вышел из‑за прилавка, взял меня за плечи и посмотрел прямо в глаза.

— Ваши кольца уникальны, без сомнения! Но они неизвестно откуда взялись. Сами понимаете, за это можно и срок схлопотать. Вы мне глубоко симпатичны, я верю, что вы попали в сложную ситуацию, но я не советовал бы вам идти в другие подобные конторки. Там могут и обмануть, и в полицию сдать. Я же могу вам выдать на руки сто тысяч рублей. Это большие деньги!

Я нехотя кивнула.

— И еще… Я не буду их выставлять на продажу. Если в течение недели вы вдруг найдете деньги, то сможете их выкупить…

Я еще раз кивнула.

— Значит, мы договорились?

— Хорошо! Давайте деньги!

Скупку я покидала с непонятным ощущением, что что‑то кардинально поменялось. Я не понимала, что произошло. Мне казалось, что за мной следят. Я осторожно оглянулась, но никого подозрительного не обнаружила. С деньгами в кармане я чувствовала себя неудобно, а потому зашла в первую же риэлторскую контору, где мне удалось снять комнату в районе дома моей сестры на три месяца. Так как смотреть ее я отказалась, мне прямо в конторе вручили ключики от нового моего жилья.

Потом я пошла по магазинам и купила все необходимое для жизни: еду, одежду, косметику, газеты. Мне не только хотелось знать, что происходит в стране, но и поискать подходящую работу. Проблема вышла с телефоном. Мне его, конечно, продали, но симку без паспорта с пропиской не дали. Пока не нашла подходящую продавщицу, которой сумела сунуть сверх суммы покупки пятисотку, не успокоилась. Таким образом, облегчив свои карманы раза в два, я доползла до нужной мне квартиры.

Комната оказалась очень даже неплохой: большой с высокими потолками, огромным коридором и кухней. В квартире было три комнаты. Одна пустовала, в другой жила мама с ребенком. Меня это вполне устраивало. Комната был снабжена самой необходимой мебелью, на кухне стоял полагающийся мне холодильник, столик и плита.

Первым делом я направилась в ванную и привела себя в порядок, затем с удовольствием пообедала и засела за объявления. Первый же заход показал, что без документов я на порядочную работу претендовать не смогу. А беспорядочная работа не могла претендовать на меня. Я вздохнула, отодвинула газету в сторону и заснула.

Вечер встретил меня сумерками, в которых город переливался тысячами огней. Как же я могла позабыть о такой красоте: цветные фонтаны, подсвеченные фасады домов, сверкающие витрины. Я гуляла по городу и не могла налюбоваться. Идея пришла вместе с долетевшим до меня грубым, явно фальшивившим женским голосом из глубины сверкающего витриной ресторана. Я немного помедлила, сомневаясь стоит ли вообще вступать на это поприще, затем открыла двери и вошла внутрь. Ко мне подлетела женщина в строгом деловом костюме, загородив меня в джинсах, майке и кроссовках, от просторного зала, где отдыхала элита города.

— Чем могу быть полезна?

— Я певица и ищу работу, — ответила я. — С кем я могу поговорить?

— Вообще‑то у нас есть девушка…

По тому, как я хмыкнула и криво улыбнулась, она поняла, что этим меня не остановить.

— Да, конечно, она немного… — администратор не договорила. — Хорошо, пойдемте наверх, — она протянула руку, предлагая мне подняться по спрятанной от посторонних глаз лесенке первой.

Я не задумываясь двинулась вперед, она шла позади меня, скептически глядя то на мою одежду, то на ноги, то на руки: маникюра я так и не сделала. Женщина постучала в обычную деревянную дверь:

— Степан Петрович, к вам можно?

— Что еще, Верочка?

— Степан Петрович, тут девушка вас спрашивает, говорит, певица… Она ищет работу.

Из‑за женщины на меня глянула лысая круглая голова, затем вышел и мужчина лет пятидесяти в деловом коричневом костюме в продольную полосочку, которая призвана была скрывать его пивной животик. Я кивнула и улыбнулась.

— Певица? — протянул он. — Сейчас все себя мнят певицами! Образование у вас есть, девушка.

— Есть, — ответила я, — только не местное. Я приехала сюда из другой страны…

— А — а-а… — никакого энтузиазма в его голосе не чувствовалось.

— Разрешите мне спеть, а потом сами судите… — я пожала плечами.

— Спеть? — он окинул меня изучающим взглядом. — Но в таком наряде вас выпускать на сцену нельзя!

— Степан Петрович, у меня есть подходящее платье, — сказала Верочка. — Оно ей будет как раз в пору. И обувь ей подберем… Я думаю, стоит попробовать…

Он нехотя кивнул и отвернулся, показывая, что разговор окончен. Верочка подмигнула мне и повела дальше по коридору.

— У нас здесь есть рабочая комната, там и переоденешься. Я сейчас все принесу… тебя, кстати, как зовут?

— Вета… Вета Тиан — Иррская.

— Странное имя…

— Я же говорю, что иностранка…