С видом на жизнь. Дилогия (СИ)

Я не дала себя долго уговаривать и, опустившись на землю и реквизировав запасы из рук Гиля, практически за пять минут съела половину всех бутербродов с мясом и зеленью и запила их ледяным квасом. Оборотень смотрел на меня с таким удовлетворением, будто всю жизнь мечтал лицезреть меня, набивающую свой рот бутербродами.

— Счас спою… — пробормотала я, опрокидываясь на кучу ненужной уже набранной мною травы.

— Что? — недоуменно спросил Гиль.

— А, — махнула я рукой, — не обращай внимания! Там, где я жила, есть такая сказка, как собака кормила волка на свадьбе своих хозяев.

— Зачем?

— Потому что… — ответила я. — Друзья они, вот!

— У меня тоже есть друзья волки, — неуверенно произнес Гиль. Ну вот как среднестатистическому оборотню объяснить русский фольклор? Особенно, если он…

— А ты собака что ли? Ну в другой ипостаси?

Гиль кивнул.

— А породы какой?

Гиль фыркнул и отвернулся.

— Ну Гиль, ну прости, если я задела тебя. Мне же любопытно?

— Тебя где учили, дитя? — спросил он снисходительно. — Оборотни — первоначальные собаки, они не относятся ни к какой породе.

— А на кого ты больше похож?

— На волка, если честно.

— Покажешь?

— Ты еще и любопытная. А с любопытством надо бороться.

— Я видела лишь как Зор оборачивается… — вздохнула я, вспомнив своего учителя.

— Зор? Зорислав? — я кивнула головой. Гиль уставился на меня как на неведому зверушку. — А где ты с ним познакомилась?.

— А, — махнула я рукой, — это не важно. Он был моим учителем.

— Учителем? Магистр Зорислав?

Вот заладил-то. Я иронично взглянула на Гиля:

— А что? Есть сомнения?

— Так ты маг?

Да уж… Такими темпами я быстро себя выдам. И вдруг я застыла как вкопанная: а ведь турнир там, в Академии, получается, уже был. И меня могут знать в лицо и по имени, ведь из-за моего вмешательства оборотни лишились победы. Я мельком взглянула на Гиля. Этот, похоже, не вспомнил. А вот Амин, если я ему попадусь на глаза, еще как вспомнит. Нужно быть аккуратнее. И вообще, поспрашивать… Может ли быть такое, что тут другая реальность и меня там, в Академии, нет.

— Я просто обучалась на дому. И Зор за мной присматривал, — такой ответ, видимо, не удовлетворил Гиля и он хотел было продолжить расспросы, но я решила переменить тему. — Слушай, Гиль, а куда именно направляется Амин?

— Да на развалины… Те, что посреди проклятых земель. Он думает, что артефакт там.

Интересно… Про развалины я ни разу ничего вообще не слышала. Про проклятые земли мне говорили, про нечисть там расплодившуюся. И все…

— А что это за развалины? — Гиль глядя куда-то в сторону очень натурально пожал плечами. — Неужели ты вообще ничего не знаешь?

— Почему же… Говорят, это центр мир, а с которого все и началось. Первородный здесь творил землю и небо, расы и законы. У нас есть предания, согласно которым его лаборатория была покинута после битвы с демонами, пришедшими к нам из темного мира.

Он вдруг перешел на свой изначальный язык и начал рассказывать что-то тягуче — красивое, даже несмотря на шипящие звуки и лающие интонации.

— Что это? — спросила я, когда он замолчал.

— Легенда о кровавом Цветке.

— Как-то сильно кровожадно…

— Вообще-то в нашем древнем языке слова красный и кровавый обозначались одним символом. Так что возможно автор, записывая эту легенду, имел в виду красный.

— А по смыслу?

— По смыслу — кровавый.

— О чем там говорится?

— О любви, конечно. Сын Первородного полюбил принцессу демонов из темного мира, увидев ее в Отражении снов.

— Что такое "отражение снов"?

— Говорят, Первородный мог видеть все, что творится и в этом мире, и в других в своем зеркале. Его и называли "отражением снов".

— И его сын увидел девушку, влюбился в нее… А что дальше?

— Попасть в мир своей возлюбленной он мог лишь воспользовавшись артефактом отца, который работал только от попадания на него крови. Этот артефакт открывал портал в темный мир. Юноша не пожалел крови и открыл его. Оттуда хлынули орды демонов, и началась война. Тогда сын Первородного принес себя в жертву и портал закрылся. А его отец уничтожил попавших в наш мир демонов.

— А девушка? — я печально вздохнула.

— Ну… Она была в первых рядах демонов. Говорят даже, что именно она помогла юноше принести себя в жертву ударом меча прямо в сердце.

— Ужас какой!

— История о любви… Красивая…

— А причем здесь кровавый цветок? Хотя… Если это тот артефакт, который помню я, то он просто превращается в цветок, раскрывший лепестки, — перед глазами пронеслась картина смерти мага — предателя, и что-то в ней не соответствовало рассказу. — Стоп! Но ведь из цветка тогда не полезли никакие демоны. Просто появились красные языки. Они будто съели Амина. Почему же портал не открылся?

— Может потому, что Амин не является потомком Первородного?

— Не могу поверить, что если бы он тогда заставил меня общаться с этими языками, мир бы уже был мертв, — произнесла я очень тихо и скорее для себя, чем для оборотня. Но Гиль с его нечеловеческим слухом расслышал меня и сделал выводы.