С волками на Вы (СИ)

Две? Они с Варей, себя с отцом он не считал!

— Волки не приглашали вас в свой лес. Вы сами попёрлись туда. На ваше счастье по следу шёл волк, не то отец мог бы разрядить ружьё в вас. Он не в себе, а если грубо — совсем тронутый. Я ещё вечером обнаружил пропажу ружья, но не мог оставить ни тебя, ни Анну без присмотра, а потом… Потом я уснул, а когда проснулся, нашёл готовый завтрак… Она до последнего утра хотела оставаться хорошей женой.

Богдан прибавил шагу, но Костя решил не догонять. Почему он должен сомневаться в его словах? Ответ не находился, как и полная вера в честность румына не приходила тоже. Всё потому, что помощь с Вариным дипломом не вписывалась в эту живописную картину. Михей о них ничего не знает, а что Анна, что Богдан — оба прикрывались стариком и его желанием передать потомкам трансильванские сказки. А сказок никаких нет, а от здешней реальности хочется убраться куда подальше. Ничего, останутся они в грузовичке один на один, от ответов этот оборотень больше не увильнёт, а сейчас не стоит лишний раз нервировать Варьку. У неё не сопли, у неё глаза на мокром месте. То ли по Анне, то ли по ним самим. Окажись он в самолете прямо сейчас, он бы забыл весь этот фольклор, как страшный сон. Но пока они в горах и уже начали спускаться к жуткой деревне. Вернее к тому, что когда-то ей было. Снег прикрыл рухлядь. А трактир хозяева поддерживали в более-менее сносном состоянии, это видно.

Богдан остановился на крыльце, и Костя поспешил открыть дверь, в надежде вслушиваясь в тишину — так хотелось услышать шаги Анны. Но увы — старые доски встретили их тишиной. Богдан уложил отца в каморке за кухней. Топчан, стул и стол составляли её убранство. На крючках висела старая одежда. Здесь, старик, видать, и жил. Взаперти. Костя заметил, как Богдан сунул руку в карман, точно за ключом, когда вышел обратно в кухню.

— Дашь ему воды и хлеба, — остановился он перед Варей. — На бредни не обращай внимания. Вернее обращай, — он зло усмехнулся. — Это не сказки, это сумасшедшая вера трансильванцев в существование оборотней. Моей матери это стоило жизни. Я, как видишь, постоянно борюсь за свою.

Он махнул рукой, и Костя вернулся с ним в зал с пустыми столами. Богдан повесил ружьё обратно на шкуру.

— Зачем вы держите его на виду? Не проще ли спрятать от старика?

— Подальше спрячешь, поближе найдёшь, так ведь говорят? А так я хоть буду знать, что он взял ружьё. Да и самому оно в любой момент может понадобиться. Нас трудно найти, но всё же возможно. Однако сейчас заряжать его не буду — когда ты рядом, это опасно, — усмехнулся Богдан зло. — Ноги мокрые, дурень! Поднимись к себе, смени носки, а я пока отыщу валенки.

Костя поднялся в спальню, достал две пары — себе и для Вари. Заодно сунул в карман оба паспорта, чтобы они не исчезли, как ключи. Богдану доверять — себе дороже. Когда скажет, зачем пригласил их к себе, тогда и видно будет, кто кому друг, а кто враг. Может, они с отцом оба чокнутые. Очень уж похоже на правду.

Костя заглянул в кухню: Варя неподвижно сидела на табурете.

— Переодень, — он швырнул носки убедившись, что Варя собралась их ловить. — Мы, думаю, скоро вернёмся. Не скучай. И не разговаривай с дедом.

Он ничего не сказал про паспорт. Подумал, что Варька и так едва жива от страха. Надевая валенки, Костя ещё раз покосился на ружьё и вышел в придерживаемую хозяином дверь. Богдан шёл впереди и ни разу не обернулся. Костя глядел под ноги, желая забыть увиденную разруху, чтобы не думать о необъяснимой силе румына.

Грузовичок стоял на дороге. Выходит, хоть в одном Богдан точно не врал — он куда-то ездил. Костя не успел пристегнуться, а Богдан уже рванул с места. Потом всё же притормозил на повороте, то ли чтобы вписаться в него, то ли чтобы узнать, что торчит из кармана пассажира. Однако ничего не сказал, и Костя не стал засовывать документы глубже, боясь помять уголки. У самого Кости вопросы тоже не облачались в слова. Наверное, мозг не мог выбрать тот, ответ на который на данный момент являлся самым важным.

— Богдан, зачем вы пригласили Варвару? — наконец открыл он рот. Его-то точно не приглашали, но именно с его головой Богдан начал играть, а не с Варей. Значит, от неё он не собирался скрывать свой образ жизни.

Румын не повернул головы и не прибавил скорости, будто не расслышал вопрос. Тогда Костя повторил его.

— Я не глухой, — огрызнулся румын. — Я не хочу отвечать на твои вопросы и просил не задавать их.

— А я хочу наконец получить ответы!

Костя хотел для пущей важности топнуть ногой, да та чуть не вылезла из валенка, так и не подняв его, а он и не заметил, насколько валенки ему велики.