С запахом лаванды и пепла

– Может дадите ей еще той отравы для памяти?

– Сдурел?

Кажется, слышу звук подзатыльника. Гера ойкает.

– Может прекратите? – бурчу я. – Голова и так гудит…

– О, очухалась! – радуется Гера.

Разлепляю глаза. Оказывается, я лежу на диване в дедулиной гостиной. Котенок устроился почти не шее, уткнулся мордочкой мне в подбородок и тихонько тарахтит. Дедуля, Гектор и Гера собрались вокруг. Попеременно оглядываю всех троих. Как-то неприятно, когда они нависают вот так, уставившись в упор. Неуютно. Хочу подняться, но дедуля останавливает меня:

– Полежи, лягушонок, не спеши…

– Лягушонок? – ухмыляется Гера и пихает брата локтем. – Допрыгался лягушонок.

Бросаю на него испепеляющий взгляд (по крайней мере, рассчитываю, что он именно такой) и поворачиваюсь к дедуле:

– Что случилось?

– На тебя ветка упала, – опережает его Гера. Гектор обреченно закатывает глаза и отворачивается. Смешно ему, что ли? А Гера невозмутимо продолжает объяснять. – С дерева. Огромная такая. Если хочешь, потом принесу ее тебе. На память.

– Чего? Какая ветка?

– Яночка…

Дедуля пытается что-то вставить, но Гера не дает:

– С дерева ветка, говорю же. Видела, возле ворот орех растет? Вот с него. Давно надо было спилить ее. Сто раз Гектору говорил.

– Подожди, я помню… Я принесла диск… Мы говорили… Потом что-то грохнуло, мы побежали в дом… Потом я увидела…

Гера сочувствующе поджимает губы:

– Когда на голову падает бревно, и не такое померещится. Некоторые свет в конце туннеля видят. А то и вовсе чудовищ…

– Ты идиот? – простодушно интересуюсь я.

– Какая меткая характеристика, – еле слышно бурчит дедуля.

Гектор хмыкает. А дедуля не выдерживает:

– Так, давай-ка ты дуй в магазин. Нам котенка кормить нечем. Все лучше чем тут чушь болтать.

Пока он выталкивает вяло сопротивляющегося Геру восвояси, Гектор задумчиво глядит на меня. Мне неловко от его взгляда: лежу тут, поди, растрепанная, с несвежей головой, как говорит мама. Может, перепачканная и исцарапанная. Хороша, поди, картинка. Нервно облизываю губы и пытаюсь украдкой пригладить волосы. Уголок губ Гектора дергается – усмехается, зараза. Будто все мои мысли ему очевидны.

– Кажется, ей лучше. Так что я тоже пойду, пожалуй, – говорит он дедуле. – С ней все будет в порядке.

– С Яной, – устало подсказывает дедуля. Это походит на какую-то старую игру, которая всем надоела, но прекратить не получается.

– Угу, – бурчит Гектор и уходит, не прощаясь.

Дедуля садится рядом со мной. Взгляд озабоченный.

– Как ты? Голова болит?

Приподнимаюсь на локтях – Ярик выпускает коготки, пытаясь удержаться. Прислушиваюсь к себе: в ушах немного шумно, спину ломит, но в целом нормально. Вот только память подводит – я помню совсем не то, что рассказывал Гера. Но мои воспоминания, и правда, больше походят на горячечный бред. Тень, минотавр… Может, Гера и прав? Осторожно сажусь, одной рукой придерживая котенка – он упорно не хочет уходить, тарахтит громче и сильнее тычется носом мне под ухо, пару раз лижет шершавым языком, от этого щекотно и по плечам пробегают мурашки. Гляжу на дедулю:

– Что случилось?

Тот пожимает плечами:

– Меня там не было. Гера с Гектором принесли тебя уже без сознания.

– А версию про ветку я слышала… – заканчиваю я.

– Что ты помнишь?

Лишь качаю головой. Вряд ли моя паранормальная версия дедулю успокоит. Хотя если вспомнить странный разговор, который я услышала, когда приходила в себя. Фамильяр – это же что-то из книг про ведьмочек? А я про них сейчас ничего не читаю, я тут вообще ничего не читаю кроме Википедии, как-то совсем не до книг. Может, Гера прав, у меня от удара воображение разыгралось?

Так и не дождавшись ответа, дедуля ненадолго оставляет меня в покое, потом приносит травяной чай. Он вкусно пахнет ромашкой, мятой и малиной. Пью маленькими глотками, наслаждаясь теплом и ароматом, пытаюсь обдумать все, что случилось с того момента, как я приехала в Севастополь. Соображается плохо. Еще и тарахтенье Ярика усыпляет. Упустим то, что дедуля ничего не объясняет – в этом ничего необычного, к увиливаниям и отговоркам я с детства привыкла. Но как быть со всем остальным? Странные лекарства, ненормальные соседи, слишком бодрый для умирающего больного дедуля, фотография на стене со мной и мамой – как это все увязать в одно целое?

Голова слегка гудит. То ли от мыслей, то ли от случившегося. Опускаюсь на подушки. Ярик на мгновение выпускает коготки.

Проклятая ветка не дает мне покоя. Вот кому верить: себе или Гере? Ведь Гектор не опроверг, а дедуля не усомнился. Но если на голову падает огромная ветка, разве не должна остаться хотя бы шишка? Ощупываю голову. Она немного болит, но никаких ран нет.

А еще какое-то важное решение, которое мне придется принять… Но какое? Остаться в Севастополе? Стоп. А это вообще о чем, откуда взялась эта мысль, почему я об этом подумала? Пытаюсь вспомнить, кто и когда говорил мне про важное решение, но в памяти туман. Я просто знаю об этом, мысль сама собой всплыла в голове. Час от часу не легче. Мало мне пригрезившихся минотавров и странных бесед про фамильяров, теперь еще и это. Так я скоро не смогу сама себе доверять.