Са, Иса и весь мир

Прыщеватый хлыщ взял шар и от линии кона неуклюже кинул его. Каменный снаряд пролетел мимо. Такой исход ничуть не удивил Ису, ибо родовитый пижон не размялся перед игрой, не сделал пробных метаний. «Сандаль!» – иронично подумал маленький соперник про сноба, оставляя своё мнение при себе. Впрочем, Магида явный ляп ничуть не огорчил. Он словно ждал этого, преследуя какую-то иную цель.

В виду промаха Магида очередь действовать перешла к его соперникам. Иногда по поводу первого броска между Удой и Исой возникал спор, но тут Изриот вдруг сам попросил партнёра, опустив взгляд: «Давай, сначала ты». Напарник, пожав плечами, взял катыш и встал наизготовку.

Иса не волновался. Его лишь несколько раззадорила та странная обстановка, что возникла на поляне с приездом сынка тетрарха. Игрок прицелился, привычно сделал мах рукой с шаром назад, чуть затаив дыхание в этой фазе, а затем произвёл рассчитанный бросок. Камень угодил точно в центр ячейки.

Теперь поразить цель надлежало Уде, и тогда целая куча орешков становилась добычей их команды. Но Изриот, всегда такой самоуверенный, внезапно затрепетал. Исе даже пришлось, в момент передачи шара, щёлкнуть его по лбу. От такой дерзости Уда, будучи старше шалуна, обозлился, что отчасти и привело его в чувство.

И всё же метнул камень Изриот неважнецки: тот долго качался на границе лунки, но в итоге свалился на дно её. Мальчишеская братия, следившая за перипетиями борьбы, ахнула. А Иса подбадривающе похлопал Уду по плечу.

Следующий тур игры сложился аналогично первому. Опять подлиза Маруф услужливо засыпал лунку орехами. Магид вновь зарекомендовал себя отменным и невозмутимым мазилой. Причём, он как-то демонстративно небрежно бросил шар. Иса же, в противовес сопернику, повторно чётко поразил цель, словно Давид лоб Голиафа. Да и Уда на сей раз обрёл себя и без проблем закатил шар в лузу.

Всё изменилось, когда игрался третий и последний кон (в котором Маруф высыпал из мешочка последние запасы). В нём надменный сынок правителя Арета и его окрестностей был повержен вдвое быстрее, чем в первых двух розыгрышах. Однако, стоило победителям, присев на корточки, приступить к сбору выигранных плодов, как Магид, опережая их, в три пинка разбросал орешки по земле.

– В чём дело?! – поднимаясь, по-взрослому осведомился Иса, невольно подражая Осу, который вёл себя подобным образом в неприятных ситуациях.

– Заткни рот, босяк! – теряя напускную бесстрастность, внезапно заорал прыщавый хам. – Вопросы он мне задавать будет! Да ты знаешь кто я?…Я сын тетрарха!

– Баруха? – подчёркнуто спокойно уточнил у него выходец из малосостоятельных слоёв аретцев.

– Баруха! – весь передёрнувшись, выкрикнул Магид.

– Это он тебе сказал сделать так? – повёл рукой мальчик в сторону рассыпанных орехов.

О-ох!…Всё же, воистину, Иса умел задавать вопросы. От озвученной им задачи амбициозный, но недалёкий отпрыск Баруха своим скудоумным лбом словно на дуб налетел. Получалось нехорошо: сынок поневоле связал должность своего папаши с собственной выходкой. А ведь вслед за первой проделкой он уж хотел дать подзатыльник «больно много о себе понимающему шкету». Теперь же приходилось искать выход из тупика, на что Магид не был горазд. И потому он застыл с разинутым ртом…Безмолвствовала и вся мальчишеская общественность, ожидая развязки.

Выручил Магида кривоногий Шимон, который держал за его спиной под уздцы лошадей.

– Ты знаешь, что в Древней Рее азартные игры запрещены? – строго спросил он Ису.

– Да. Но мы не на деньги режемся, – ответил тот. – Только на орешки. Так в шары везде играют.

– Всё равно нельзя. Вон тот, – показал Шимон на Уду Изриота, – потом идёт на базар и толкает там орехи. Это как?

И все увидели, что Уда страшно перепугался и побледнел.

– Вот и выходит, – продолжал кривоногий, обращаясь к Исе, – что ты, оборванец, сбиваешь с толку послушных маленьких реев. Тебе, нищеброду, не место среди нас.

– Во-первых, я – не оборванец, – с достоинством возразил ему Иса. – А во-вторых, перед Богом все равны. И Он определил, что я такой же рей, как и все вы.

– Ты – рей?! – злобно захохотал Шимон, показывая пальцем на оппонента, словно на животное. – Да ты же нечистый!

– Да-а! – внезапно заорал Магид, выходя из ступора и, должно быть, вспомнив, зачем он, собственного говоря, и прибыл сюда. – Этот малый нечистый! Нечистый! – обходя по внутреннему кругу собравшихся, запричитал он, также тыча пальцем в сторону Исы. – Старейшины сказали, что его отец – грек по кличке Леопард! Он был римским легионером…

И воцарилось молчание. И все смотрели на «малого»: большинство – с сочувствием, меньшинство – с праздным любопытством, а отдельные – с неприкрытым злорадством. И все ожидали ответа.

– Докажи, – отнюдь не потеряв самообладания, спокойно, а потому очень внушительно, попросил Иса прыщеватого отрока.

– Что…докажи? – опять начал теряться сынок тетрарха.

– На словах-то любой из нас может наговорить, что угодно, – обращаясь к публике, пояснил свою позицию обвиняемый в «нечестивом происхождении». – Но ведь была перепись. Есть списки…Пусть этот…