Сабах - утренняя заря

Больной, накрытый серой шалью и футой, лежит в стороне, в небольшой нише, на циновке из пальмовых волокон. Ему лет пятьдесят пять. Лицо обрамляет узкая, аккуратная бородка, волосы коротко подстрижены, У него высокая температура, селезенка увеличена — все признаки малярии. Через своего спутника я передаю ему, чтобы кто-нибудь из его родственников спустился с нами к машине и взял лекарство. Семья горячо благодарит нас, приглашает сесть около огня, угощает чистой ключевой водой. Семья большая — несколько женщин, детей и мужчин. Женщины красивы: длинные черные косы, правильные черты лица, прямой нос, карие глаза. Все они среднего роста, стройные, со светло-коричневой кожей. Одежда и украшения у них почти такие, как и у женщин прибрежной полосы. В руках у одной длинная палка, на конце которой привязан бурдюк из козьей кожи, наполненный молоком. Она ритмично ударяет им о стену скалы, и постепенно в бурдюке образуется полужидкое масло. Сыворотку, оставшуюся после сбивания, йеменцы называют «рубой». «Руба», финиковая каша, всевозможные плоды и травы составляют, по существу, основную пищу островитян. Козлятину они позволяют себе лишь в исключительных случаях. Соль сокотрийцы берут тут же в горах, и, поскольку она слишком крупная, они размельчают ее камнем. Если нет засухи, то финиковые пальмы дают богатый урожай, козы не гибнут, и горцы безбедно живут в течение целого года. Бедуины всегда выбирают себе места для стоянок вблизи горных ручьев. Они живут племенами, родами и крупными семьями. Их предки в далекие времена населяли прибрежные районы — это было, вероятно, задолго до того, как здесь возникли первые поселения махрийцев.[77]

До настоящего времени остается невыясненным, остановились ли бедуины в своем развитии на ранней стадии или пережили процесс обратного движения, последовавшего в результате оттеснения их в горы. В последние годы контакты горных бедуинов с жителями прибрежной полосы усилились. Сын той или другой семьи посещает школу, трудится на государственной ферме или служит солдатом в военных органах на острове или на материке.

Нас угощают козлятиной, поджаренной на углях. На прощание жена больного протягивает нам бурдюк из козлиной кожи, наполненный финиками. Мы выходим на солнце, а из темноты пещеры нас долго еще провожает взгляд ее карих глаз.

Птицы начинают петь рано утром

На следующее утро мы приехали в большую деревню, расположенную в самой восточной части острова. На школьной спортивной площадке развевается флаг НДРЙ. Инспектор по народному образованию на острове Сокотра говорит нам, что школу открыли полгода назад.

— Много уже сделано в области образования, — говорит он. — До шестьдесят седьмого года здесь были две коранические школы, а сегодня у нас шестнадцать общеобразовательных школ, в которых обучают детей до шестого класса. В ближайшие годы в них будут работать сорок учителей. В Хадибо есть школа-интернат. Там учатся самые способные дети острова. Мальчики и девочки обучаются совместно. В школе-интернате учатся в основном дети, пришедшие с гор. Их нужно обеспечить не только учебными пособиями, но и питанием и одеждой. А это нелегко, потому что число детей, нуждающихся в интернате, постоянно растет. Дети хотят учиться, и мы не можем отказать им в этом. У нас не хватает мужества отправить их назад, домой. Они приходят учиться, и они будут учиться для революции. Правительство помогает им, но еще многое надо сделать, чтобы поставить школьное образование на должный уровень. Не хватает то одного, то другого, нередки случаи, когда дети уходят из школы, потому что мы не можем их досыта накормить. Учителя трудятся поистине самоотверженно. Они живут вместе с детьми и часто выполняют работу поваров и санитаров, а подчас заменяют детям их родителей. Это революционеры, помогающие строить новую жизнь в деревне. Есть среди учителей, правда, и такие, которые не справляются с трудностями, ждут удобного случая, чтобы сбежать в Аден до истечения срока контракта, заключаемого, как правило, на два-три года.

В школе тридцать восемь детей. Сейчас они приветствуют нас песней: «Спасибо революции за то, что она дала нашей деревне школу…»

Девочки одеты в одинаковые голубые платья с яркими галстуками, мальчики — в коричневые шорты и светлые рубашки. Все обуты, ни одного босого. У каждого голубая или красная сумка из пластика — для тетрадей и учебников. Осматривая детей, я заметил, что они чем-то обеспокоены, как будто чего-то ждут. Я уже заканчивал работу, когда меня пригласили на открытие школы, которую построили сами жители деревни. Так вот чего ждали ребята! Под бой барабанов, взявшись за руки, все бегом бросились к новой школе.