Сабина на французской диете

— Прошу прощения, — бухнула Сабина, не опуская глаз. Профессиональный долг заставил ее наплевать на условности. — Сложились форс-мажорные обстоятельства. Необходимо найти референта Горькова. Мне нужна ваша помощь.

Рыжий мужчина выпрямился и повернулся к ней. В его маленьких холодных глазах, похожих на зеленые камушки, вспыхнул чисто мужской интерес. Наглый интерес. Не иначе, это петух в местном курятнике.

— А вы кто такая? — нараспев спросил он.

— А вы? — спросила Сабина, глядя мимо него, она наблюдала за манипуляциями Эммы, которая, ни слова не говоря, достала густо исписанную тетрадь и уже водила пальцем по строчкам.

— Я — Чагин, бригадир. Зовут меня Борей. — И для верности повторил:

— Боря Чагин.

Сложив мокрые губы бантиком, он послал Сабине воображаемый поцелуй и подмигнул. Он был омерзителен. Под его взглядом она почувствовала себя так, словно по ее телу полз червяк.

— У меня есть телефон и адрес матери Горькова, — сообщила Эмма, подняв голову. — Записывайте. Это все, чем я могу помочь.

Сабина записала, пулей вылетела из кабинета, промчалась по коридору и поскакала вверх по лестнице.

— Осторожнее на ступеньках! — снова крикнула ей вслед секретарша. — Костей не соберете.

В присутствии Саблукова Сабина позвонила матери референта, и после долгих расспросов та сообщила ей, что сын вроде бы отправился на квартиру босса.

— Едем туда! — решила Сабина. — Есть шанс или поймать Горькова, или найти статью. Вдруг она сохранена в компьютере Тверитинова? Правда, отыскать ее будет непросто. У него там столько документов…

Пока они спускались по лестнице, навстречу им попалось несколько мужчин, и Саблуков постоянно приставал:

— А это не Тверитинов? А вот это?

Оказывается, они никогда не встречались. Саблуков был лично знаком лишь с партнером Сергея Филипповича, который и привез его в «Бумажную птицу», когда исчерпал все другие возможности решить возникшую проблему.

Сабина посадила канадского представителя в свою машину и нажала на газ. Саблуков всю дорогу просидел молча и только в конце начал прикладывать ладони ко лбу — то левую, то правую.

— Наверное, у меня сосудистый криз, — сообщил он мрачным тоном. — Внутри черепной коробки все сжалось, словно кто-то плющит мои мозги.

— Сейчас приедем, и я вас чаем напою.

— Лучше коньяком, — немедленно откликнулся тот. — Коньяк действует быстрее.

Охранник продемонстрировал хорошую память и, завидев знакомый автомобиль, поднял шлагбаум. Сабина почти волоком тащила Саблукова за собой, поэтому в подъезд они вошли, по-детски держась за руки. Консьерж предупредительно улыбнулся. Он был молодым, упитанным и добродушным. Возле него на конторке лежала салфетка, а на ней — бутерброд с прозрачными ломтиками бекона и крупно наструганным огурцом.

— А Сергей Филиппович вернулся? — спросила Сабина, ощутив внезапный приступ голода. На секунду у нее даже в глазах потемнело.

— Да нет еще, — покачал головой тот. — Но там, наверху, этот… Референт.

— Горьков?! — радостно переспросила она, сглотнув. Слюны набрался полный рот, потому что проклятый бекон пах на весь подъезд.

— Да, Вадик. Давно уже приехал.

Консьерж привстал, с любопытством проводив глазами странную парочку, которая галопом промчалась к лифту — оба часто дышали и громко топали.

«Интересно, почему Горьков не отвечает на телефонные звонки?» — размышляла Сабина. На подходе к двери она достала выданную ей связку ключей, но сначала все-таки нажала на кнопку звонка. Никто не отозвался. Переглянувшись с Саблуковым, она вставила ключ в замочную скважину.

В квартире было тихо, и на их окрики никто не отзывался.

— Может, он умер? — вслух спросил канадский представитель, не решаясь первым ступить в коридор. Абсолютно пустой желудок подсказал Сабине, что это предположение не лишено оснований. Что, если Горьков страдает эпилепсией? Его хватил удар, и он лежит посреди комнаты, бледный и бездыханный?

Через минуту выяснилось, что Горьков не лежит, а сидит посреди гостиной, прямо на ковре, и глаза у него осоловевшие. Группа поиска поначалу единогласно решила, что референт пьян. И лишь спустя несколько минут им открылась правда.

— Здесь порожек отходит, — слабым голосом объяснил референт. — Я торопился отправить статью, зацепился носком ботинка, упал и стукнулся головой. Кажется, потерял сознание.

— Не кажется, а потерял, — прокряхтел Саблуков, пытаясь поднять бедолагу с пола. Сил у него явно не хватало.

Референт оказался длинным, как жердь, и каким-то вертким — так и норовил выскользнуть из рук. Его сильно тошнило, и Сабина решила, что парню необходим покой. Она велела Саблукову положить пострадавшего на диван. Однако диван оказался Горькову короток. Пришлось разложить его и умостить больного наискосок. Предварительно Сабина достала из ящика подушку и одеяло и накрыла референта до самого горла.

К счастью, Вадим был в состоянии разговаривать и объяснил, где находится злосчастная статья. Канадский представитель бросился к компьютеру и, отослав текст по электронной почте своему помощнику, без сил повалился в кресло.