Сабина на французской диете

— Ты не представляешь, что со мной случилось, — пробормотал он, буксуя на каждом слове.

— Подожди, Петь! Со мной тоже кое-что случилось.

— Оксанка бросила меня. — Брат ее не слушал.

— Ты что, пьян?! Как ты мог нализаться в такой момент, когда мне нужна твоя помощь?!

— Она сказала: или женимся, или все. Жениться я не хочу. Вот и получилось — все. Я решил напиться.

— Это ужасно, — простонала Сабина. — Я не знаю, что делать! Меня хотят убить.

— Ты тоже можешь напиться, — дал совет младший брат. — На время это тебя утешит.

Сабина подумала, что напиться было бы здорово. Напиться и не думать о том, что прямо в эту минуту за тобой кто-то может следить. Следить не просто так, а с целью убить. Что это будет? Нож в кармане плаща? Удавка, которую набросят ей на шею в первом попавшемся подъезде? Пуля, выпущенная из окна автомобиля с заляпанным номером? Камень, которым ее ударят по голове в пустом переулке?

Обдумывать способы собственного убийства — какая пакость. Тот, кто позвонил, хотел напугать ее. И он достиг своей цели. Она испугалась.

— Сабинка, выпей водки.

— Я на диете, — напомнила она, рассеянно пощипывая ухо. Куда деваться? Кого просить о помощи?

— Зачем тебе диета, если тебя все равно убьют? — Петя залился икающим смехом.

Он редко пил, а еще реже напивался в дым. Неизвестная Оксанка знала, что делает, когда ставила свой ультиматум.

Сабина пожелала брату поскорее протрезветь и положила телефон в сумочку. Ей показалось, что возле ее машины стоит подозрительный тип. Зачем он там отирается? Вдруг внутрь подложили взрывчатку? Это обычный для бандитов способ избавиться от человека!

Она не смогла заставить себя сесть за руль. Пешком побрела к станции метро, то и дело озираясь по сторонам. Нет, подземка тоже отпадает. Там толчея, а значит, опасность еще реальнее. Она просто не выдержит напряженного ожидания. Удар под лопатку или смерть под колесами поезда? Об этом она только и будет думать в метро.

Следует остановиться на краю тротуара и поднять руку. Кто-нибудь обязательно притормозит. Вот только кто? Друг или враг? Обыкновенный «бомбила» или ловкий убийца, лицо которого до поры до времени будет казаться ей невинным?

Больше часа Сабина проблуждала по центру, ежесекундно оглядываясь и ощущая себя мишенью. Выдерживать эту пытку и дальше не оставалось сил. Ей требовалось болеутоляющее. Или допинг — смотря как к этому относиться. Ей приглянулся кабачок неподалеку от ЦУМа — три ступеньки вниз. Она зашла и заказала две двойные порции коньяка и тарелку салатных листьев. Кажется, салат стал ее навязчивой идеей. Повар порывался полить листья оливковым маслом и посыпать специями, но она не позволила, и они крупно повздорили возле стойки.

В кабачке сидели разомлевшие от тепла, выпивки и доброй беседы посетители. Кроме Сабины, здесь не было одиночек, и на нее то и дело поглядывали с сочувствием. Молодая женщина с измученным лицом за рюмкой спиртного. Что может быть печальнее?

Конечно, когда Сабина заказывала коньяк, она и понятия не имела, какое сокрушительное действие он на нее окажет. Измученный голодом желудок впитал алкоголь с такой охотой и скоростью, что она и ахнуть не успела, как уже лежала лицом на столе. А еще точнее — в салатных листьях.

Ее вежливо попросили покинуть заведение. Она расплатилась, с трудом разобравшись в достоинстве купюр, обнаруженных в сумочке. Потом выползла на улицу, двумя руками цепляясь за перила, и позвонила лучшей подруге. Кое-как рассказала о том, что ее хотят убить новые сослуживцы, что она нарушила диету и теперь не знает, что делать.

— Я же тебе говорила, что делать! — прошипела Тамара, не приняв всерьез ее опасений по поводу сослуживцев. — Пойти в туалет и сунуть два пальца в рот.

— Но у меня уже нет под рукой туалета, — пожаловалась Сабина. — Домой мне нельзя, к родственникам тоже… А к тебе можно?

— Я сейчас не дома, — многозначительным тоном ответила Тамара. — Поняла?

Вероятно, она нашла себе нового кадра и занималась охмурежем. На пути к счастью ее могла остановить только пуля в голову. Сабина знала это совершенно точно, поэтому положила трубку и стала ловить машину. С третьей попытки ей это удалось, и она даже загрузилась на заднее сиденье, ни разу не упав на асфальт. Однако законный вопрос шофера: «Куда едем?» — поставил ее в тупик. Действительно, куда она едет?

Ей некуда ехать. Ни в один подъезд она не зайдет, опасаясь, что ее уже подстерегают внутри. И тут спасительная мысль о квартире Тверитинова посетила ее пьяную голову. Во-первых, перед его домом шлагбаум, которым заведует охранник — самый настоящий, с оружием. Во-вторых, внутри, в подъезде, светло, как в Кремлевском дворце. На посту днем и ночью сидит консьерж и ест свои бутерброды. В квартире Тверитинова ей ничего не грозит! Правда, он велел ей не приезжать, но ведь у нее же форс-мажорные обстоятельства.