Сабина на французской диете

— Что происходит? — спросил Матти по-английски, наклонив голову вниз и пытаясь заглянуть Сабине в лицо.

Максим, который сидел слишком далеко, принялся охотно переводить:

— Он сказал: «Ты можешь катиться ко всем чертям!» Девушка расстроилась.

— Почему он так сказал? — удивился Матти, решив, что ему рассказывают про Сабину и Тверитинова.

— Потому что он жестокосердный человек, — пожал плечами Максим. — Разве вы не смотрите?

Матти пожал плечами и опрокинул стакан, чтобы высыпать в рот остатки кукурузы. Сладковатый запах, который и так уже измотал Сабину, усилился. Она всхлипнула еще раз. Поскольку рыдания приходилось сдерживать, всхлип получился особо басистым.

— Боже мой, — прошипел Тверитинов, доставая платок из кармана. — Возьмите и высморкайтесь. Это же мелодраматическая комедия. Значит, в конце фильма герои обязательно помирятся.

— А-ах! — громко провыла Сабина в его платок.

— Ну, хорошо, хорошо. Они не просто помирятся — они поженятся, — испуганно добавил он. — Все сложится самым благоприятным образом. Вы мне верите?

Это был самый главный вопрос, стоявший перед ней в последние дни. Верит ли она ему?

Из зала Макс и Тверитинов выводили ее под руки, потому что она наплакалась до головокружения. Аккуратная старушка, нагнав их в проходе, потрепала Сабину по руке:

— Дорогая, я смотрю на вас и узнаю себя в молодости! Вы так чувствительны! Будьте осторожны. Никогда не теряйте головы.

Впятером они остановились возле выхода из кинотеатра. Пока зареванная дама утирала и пудрила лицо, а потом допивала воду, чтобы с чистой совестью выбросить бутылку, мужчины говорили о делах. Послушав, как свободно Тверитинов и Максим говорят на английском, точно это родной их язык, Сабина вздохнула. Ей стало стыдно за свой старательный институтский английский, который следовало поддерживать — это все знали! — а она никак не поддерживала и уже стала забывать даже те слова, которые раньше казались ей очень простыми.

Они сопроводили финнов на какой-то симпозиум, и Сабина решила, что сейчас, наконец, ей удастся освободить половину дня и съездить домой. Хватит и того, что белье ей пришлось покупать в магазине. Нужно как-то разобраться с вещами и ночевками вне дома.

Однако планам ее не дано было осуществиться. Тверитинов собрался ехать в загородный дом, чтобы решить вопрос с дорогой, которую прокладывали не туда и не так, как ему хотелось. Он стал уговаривать Макса составить ему компанию, а потом принялся за Сабину.

— Вам просто необходимо подышать свежим воздухом, — напирал он. — Посмотрите, на кого вы похожи. Если вы не поедете, я буду считать, что нарушил трудовое законодательство. Кроме того, сегодня вечером нужно отправить несколько электронных писем, и вы должны мне помочь.

Если бы не Макс, она отказалась бы. Но ей хотелось побыть рядом с ним, хотя бы и под бдительным присмотром его двоюродного брата. «Фольксваген» Макса оставили возле «Бумажной птицы» и отправились на машине Тверитинова.

Дом у него оказался просто замечательным. Сабина всегда мечтала, что если когда-нибудь станет домовладелицей, то выберет именно такой — не слишком большой, деревянный, с высоким крыльцом и длинной верандой, на которой можно поставить плетеную мебель. Однако прежде чем показывать свои владения, Тверитинов потащил их в соседние хоромы — уж это были хоромы так хоромы! — к другу детства Лехе Ватченко.

Когда этот Леха заезжал к Тверитинову в офис, он Сабине очень понравился — показался ей веселым и свойским парнем, и она никак не ожидала, что его жена Лариса окажется такой фифой и задавакой. Она поздоровалась с мужчинами таким образом, чтобы те непременно приложились к ее ручке, а точнее, сунула свою ручку каждому из них в нос. А Сабине подарила столь приторную улыбку, что та едва не произнесла свое коронное «Бэ-э-э!». Дама ходила по дому в спортивных штанах и вечерней кофте, расшитой пайетками. Бездна вкуса.

Правда, надо отдать ей должное, Лариса быстренько организовала чай и теперь хлопотала над чашками.

— Пожрать не хотите? — спросил Ватченко потянувшихся за ним на кухню гостей, раскрыв холодильник и озирая все, что там хранилось.

Тверитинов тоже заглянул и присвистнул:

— Ну-у, дружище, так ты ноги протянешь. У тебя одни листья и творог.

— Лариска заставляет соблюдать диету. Хочет зачать здорового ребенка. По этому поводу я на карантине, как бык-производитель.

Когда, покурив, они всей толпой возвращались из кухни в комнату, Максим словно невзначай положил руку Сабине на талию. Ей стало приятно. И так вдруг захотелось тепла и участия, что она уже была готова плюнуть на приличия и склонить голову к его плечу.

За чаем Ватченко вспоминал истории из своей жизни, и все хохотали как сумасшедшие, потому что он обладал потрясающим даром рассказчика, и даже родинка на его ноздре смешно двигалась вверх и вниз, словно гипнотизировала слушателей. Они засиделись в гостях допоздна, до тех пор, пока Сабина не начала клевать носом.