Сабина на французской диете

Образ Тверитинова периодически совмещался в ее сознании с неведомым боссом — «Тогда живи». Но иногда эти две фигуры расходились в разные стороны, и Сабина никак не могла приноровиться к такому положению дел. Она подозревала Сергея в ужасных вещах. И одновременно ехала с ним к сестре за город, в его квартиру на Огородном, спокойно принимала посетителей в приемной… Она не знала, что делать…

* * *

Одного финна звали Матти Паукку, а второго Тимо Туоми. На ее звонок ответил Матти. Даже несмотря на то, что Сабина разговаривала с ним на английском, через некоторое время была вынуждена признать, что Матти — классический тормоз. Она стояла у окна и смотрела во двор, рассеченный плиточной дорожкой. На дорожке сидела кошка и лизала заднюю лапу. В какой-то момент Сабине показалось, что в кухню вошли, она повернула голову, но никого не увидела. А когда закончила разговор, увидела большую рыжую дворнягу, которая стояла передними лапами на столе и ела копченую курицу.

— Ах, ты! — вскрикнула Сабина и замахала руками.

Вместо того чтобы пуститься наутек, собака схватила добычу зубами. Та шлепнулась на пол, сочно чавкнув. Собака заурчала и принялась валтузить курицу по полу. Сабине было страшно неудобно, что она не уследила за угощением. Какой хозяйке понравится, что дворняга полакомилась блюдом, поданным гостю?

— Уходи! Фу! Отдай сейчас же!

Сабина бросилась на пол и встала на четвереньки, пытаясь пролезть под стол. Встретившись с ней, если можно так выразиться, лицом к лицу, собака спасовала и, бросив еду, выскочила из кухни, поджав хвост. Все еще стоя на четвереньках, Сабина осмотрела «пострадавшую». Не успела она подняться на ноги, как знакомый голос сказал где-то наверху:

— Что это вы там делаете? — И Тверитинов заглянул под стол. Глаза его округлились от изумления.

— Я тут… — стесненно проговорила Сабина. — Я тут кое-что уронила…

— Приятного аппетита.

Он дождался, пока его помощница вылезет. Курицу она держала в руках. Та была изрядно потрепана и выглядела именно так, как и должна была, — побывавшей в зубах голодного зверя.

— Что у вас за отвратительная манера есть с пола? — с подозрением спросил Тверитинов. — Когда вы потрошили мой холодильник, тоже не особенно церемонились.

— Мои манеры вас не касаются, — с вызовом ответила Сабина, решив, что ни за что не станет оправдываться.

— Очень даже касаются. Утром мы идем в кафе с финнами. Надеюсь, вы не опозорите фирму.

— Еще скажите — родину, — проворчала Сабина, укладывая пострадавшую курицу обратно на тарелку.

Тверитинов засунул руки в карманы брюк. В своем деловом костюме здесь, на кухне загородного дома, он выглядел неуместно.

— Я слышал, как вы урчали.

— Разумеется, — ядовито ответила она. — Сегодня я не завтракала, а вчера вы не дали мне поужинать.

Тверитинов открыл рот, а потом закрыл его. На этот ее выпад он отвечать не захотел.

Обратно они ехали по-прежнему молча, вопящее радио разделяло их не хуже стеклянной перегородки. Босс подвез ее к своему дому, проводил до квартиры и отпер дверь: запомнил, что своих ключей у нее теперь нет.

— Я вернусь, как только смогу, — пообещал он, оглянувшись на пороге.

* * *

Субботний вечер не сулил неожиданностей, но тем не менее… Итак, Тверитинов уехал невесть куда, велев ей дождаться его. Сабина немедленно позвонила брату и попросила его взять дневник Ани Варламовой и открытки, которые она стянула у ее мачехи, и ехать к ней. Брат подождет ее в машине, она спустится вниз с записной книжкой, и они проведут собственную почерковедческую экспертизу.

Однако Петя сказал, что в ближайшее время не вырвется и может приехать только попозже вечером.

— Когда несколько дней пьешь водку, — доверительно сообщил он, — дела накапливаются.

Сидя перед телевизором в гостиной Тверитинова, Сабина не спеша потягивала минералку и блаженствовала — за последние дни она напереживалась так, что сил не было никаких, хотелось покоя. Больше всего ее страшило, что вдруг зазвонит телефон и босс придумает для нее еще одно заковыристое поручение, которое необходимо выполнить к завтрашнему утру.

Под настойчивое бормотание дикторов, наперебой сообщавших о каких-то гадостях планетарного или российского масштаба, Сабина почти задремала, когда среди вороха ненужной информации вдруг услышала знакомую фамилию. Сбросив с себя остатки сна, она выпрямилась в кресле и впилась глазами в экран. Молодой нагловатый диктор, глядя в камеру круглыми немигающими глазами-пуговками, уже заканчивал сообщение:

— ..тело было найдено сегодня в котловане, вырытом под фундамент нового жилого дома, и лишь по счастливой случайности его не залили цементным раствором. Олег Купцов издавал скандально известный бюллетень «Вывески». Одна из версий следствия — месть со стороны негативно упомянутых в этом издании компаний.

«Этого еще не хватало. — На место недавней спокойной расслабленности пришел безотчетный страх, и Сабину залихорадило. — Теперь еще и этот шантажист Купцов. Надо срочно звонить Сергею. Но…»

Тут Сабина просто оцепенела — а что, если и Чагин, и Купцов — дело одних рук. И руки эти… Дальше думать не хотелось.