Сабля Чингизидов

Розум мысленно представил себе, что испытал Корень, когда узнал, что сабля зубовская, и усмехнулся:

— Он, Владимир Георгиевич, имел в виду Зуба, Зубовских Эдуарда Иннокентьевича, известного в России эксперта-антиквара.

— Постойте, именно о нем меня спрашивал вчера следователь!

— Потому что его убили в начале мая.

— И вы думаете, что причиной было данное недоразумение? О боже, какой ужас! Я хотя и неумышленно, но стал причиной гибели этого человека?

— Не стоит переживать, граф, вы ни в чем не виноваты.

— Может быть, нужно позаботиться о его семье? Я готов.

— Ну, о его семье есть кому позаботиться, Владимир Георгиевич. Я думаю, они в вашей помощи не нуждаются. Сейчас нам надо подумать о вашей безопасности. Насколько я понимаю, ставки в игре гораздо выше, чем мы предполагали. Речь идет об очень больших деньгах.

— Колоссальных деньгах, — подтвердил Панин. — Если сабля не погибла, на сегодняшний день она один из самых дорогих предметов антиквариата в мире.

— Это меняет дело. Те, кто охотится за саблей, ни перед чем не остановятся. И главным их объектом становитесь вы. Они убеждены, что вы знаете, где ее найти, или уже нашли. И наверняка попытаются не выпустить вас из России, чтобы с вашей помощью выйти на саблю.

— Но что же делать?

— Для начала мы организуем вам круглосуточную охрану. До самого вашего отъезда. Это в дополнение к охране из «Ратника». Вообще я бы предпочел, чтобы вы сегодня ночевали у нас.

— Нет, Алексей, исключено. Я возвращаюсь к себе в отель.

— Тогда вы не должны никуда выходить из отеля, и в вашем номере все время будет находиться наш сотрудник.

— Ну, это мне нетрудно, я старый домосед. Я хочу попросить вас об одном одолжении, Алексей. Обещайте мне, что, если найдете саблю, обязательно известите меня.

— Обещаю, Владимир Георгиевич. Обязательно дам вам знать.

— Спасибо. А сейчас, уж извините старика, разрешите откланяться. Устал я за эти два дня. Отвык по гостям ходить.

Через час после ухода Панина на мобильник Розума позвонили.

— Алексей Викторович, я звоню от Старостина. Корень пропал. Полковник сказал звонить прямо вам.

— Вы что же, его упустили?

— Он утром с дачи поехал в офис, в банк. Ну и сидел там безвылазно. И мы тут сидели. А час назад водитель выходит и уезжает один. Мы к охраннику: «Где Корень?» А он говорит: «С утра был, потом уехал».

— Ушел с заднего хода?

— Там сзади проходные дворы прямо на соседнюю улицу выходят. Ну а его там, видно, уже ждали.

— Сколько времени прошло?

— Семь часов, Алексей Викторович. На дачу он не возвращался.

Розум перезвонил Старостину:

— Здорово, сосед.

— Привет, пехота. Ну вот они и начали, Леша. Ты там своего родственника прикрыл?

— Да родственника прикрыл, а родственница сейчас с Лидией в Большом на балете.

— Вот черт.

— Пошли своих, а то я сейчас никого уже не найду.

— Уже едут. Я тебе перезвоню.

В семь тридцать Розуму позвонили еще раз.

— Это я, — сказал Старостин, — мы не успели, Алексей.

— Давай по порядку, — сразу помрачнел Розум.

— Она в туалет после первого акта пошла. В кабинку зашла и пропала. Кабинка закрыта изнутри.

— Перехват объявили?

— Портрет уже размножили, сейчас рассылают. На всех вокзалах и в аэропортах ее ждут. Они ее не вывезут, Леша, но ты же знаешь…

— Знаю. Срочно подключай телефоны Панина.

— Да знаю я, ты мне лучше скажи, Алексей, как он решился? — спросил полковник удивленно. — Он же знал, что за ним следят.

— Мы не представляли себе, о чем идет речь. Это огромная ценность, полковник. Колоссальная. Как сказал Панин, самая дорогая антикварная вещь на сегодняшний день в мире, находящаяся в частных руках.

— А она действительно существует?

— Не исключено. А Корень уверен, что ее нашли. Ему терять нечего, на нем уже два трупа.

— Три.

— Как три? — опешил Розум. — А кто третий?

— Гастролера в Томске нашли. С перерезанным горлом. В общем, через час твой шеф ждет нас с планом мероприятий.

Совещание межведомственной следственной группы началось в девять вечера.

— Да, быстро они работают. Дерзко. — Суровцев с укором посмотрел на участников совещания. — Что скажете, господа офицеры? Старостин?

— Ее портреты на регистрации рейсов во всех аэропортах страны. Все российские рейсы, находящиеся в воздухе, оповещены. Железнодорожная милиция работает по всем вокзалам. Все поезда проверяются. Дорожно-постовая служба получила ориентировку. Мы их обложили, как медведя, товарищ генерал.

— Что на границе?

— Все контрольно-пропускные пункты пересечения границы были оповещены через сорок минут после похищения.

— Что по Корню?

— Боюсь, он уже за границей, — ответил подтянутый подполковник в милицейском мундире. Семь часов — огромная фора.

— А что у нас по его зарубежным контактам? — Суровцев посмотрел на Старостина.

— У него дом в Испании оформлен на подставное лицо. Но я думаю, он туда не сунется.

— А куда он сунется?

— Он может сидеть в Литве, может в Польше, но скорее всего он там не засидится. Все его контакты нам хорошо известны. А еще он может сунуться в Италию, — спокойно сообщил мужчина в штатском, сидящий в углу.

— Почему в Италию?