Сабриэль

Прямо над нею смутно белело чье-то лицо: это Оселок встревоженно склонился к ней. Тишина взорвалась звуками – откуда-то издалека донесся резкий, пронзительный звяк колокольцев, на диво неуместный. Сабриэль не сразу опознала в нем сигнал скорой помощи: из города на полной скорости мчались санитарные машины. Присутствия мертвых она больше не чувствовала, ровно как и никакой сильной магии, ни Свободной, ни магии Хартии. Ну так что ж, Керригора больше нет, а до Стены – почти сорок миль…

– Живи, Сабриэль, живи, – бормотал Оселок, сжимая ее ледяные руки.

Глаза ему застилали слезы, и он не сразу заметил, что у девушки дрогнули веки. Она улыбнулась, затем поморщилась – боль вновь дала о себе знать. Посмотрела из стороны в сторону, гадая, скоро ли Оселок заметит, что она очнулась.

Тут и там в зале снова зажегся электрический свет. Солдаты тушили масляные фонари. Уцелевших оказалось гораздо больше, чем Сабриэль ожидала. Они занимались ранеными, разбирали кирпичные завалы и даже выметали пыль и могильный прах.

Но погибли многие, очень многие… Сабриэль вздохнула, пытаясь на расстоянии прочувствовать потери. Полковник Хорайс пал на ступенях снаружи; вот магистра Гринвуд; вот Эллимир, подруга Сабриэль, погибшая без вины; еще шесть школьниц и почти половина всех солдат…

Взгляд Сабриэль скользнул ближе, к двум спящим котятам и двум серебряным кольцам на полу рядом с нею.

– Сабриэль!

Оселок наконец-то заметил! Она посмотрела на него и осторожно приподняла голову. Пока девушка была без сознания, он вытащил меч, а несколько ее школьных подруг наложили целительные заклинания: на первое время сойдет. О собственной ноге Оселок так и не позаботился – и кто бы удивился!

– Сабриэль, – повторил он, – ты жива!

– Да, – отозвалась Сабриэль, сама тому удивляясь. – Жива.