Сабрина

— У Грира есть связи во всех властных структурах. Он даже написал книгу о том, как пересекаются властные и управленческие структуры. Кроме того, по своей сути Грир — настоящий диктатор и в достижении своих целей не брезгует никакими средствами.

— Но… — Сабрина пожала плечами, не зная, как продемонстрировать Дереку свой скептицизм, при этом его не обидев. — Но как ему удалось, принимая участие во всем этом, ни разу не засветиться? Ведь, по твоему мнению, он не только сотрудничал с Баллантайном, но, чтобы засадить тебя в тюрьму, организовал целый заговор с убийством.

— Да, я убил человека, — сухо произнес Дерек.

— Ты сделал это в целях самообороны, и тебя бы оправдал, если бы не эти свидетели. Непонятно только, каким разом Гриру удалось надавить на свидетелей, на обвинение и суд, на тюремное начальство в Парксвилле, чтобы о сделало твою жизнь непереносимой — и остаться при этом чистеньким?

Дерек поднес к губам бокал с вином и одним глотком осушил его. У Сабрины было право на сомнение, как, впрочем, и у других людей тоже. Переубедить их можно было только одним способом: найти досье Баллантайна.

— У Грира есть метод. Не уникальный, конечно, зато действенный. Грир исходит из теории, что у каждого человека есть свои слабости. Таким образом, стоит ему только узнать слабости того или иного человека, как этот человек оказывается в его власти.

— Ты хочешь сказать, что Грир имел кое-что даже на такое ничтожество, как Джо Падилла?

— Именно это я и хочу сказать. Ничтожествам точно так же есть что терять, как и сильным мира сего. Мне кажется, ты это недопонимаешь…

— Я вовсе не хотела сказать, что жизнь таких людей не имеет смысла…

— Жена и дети — вот смысл его жизни и одновременно его слабость. Может быть, у него была больна жена, а может быть — ребенок. Ты никогда не думала о деньгах, возя Ники по врачам, но не всем же так везет.

— Не всем, — тихо сказала Сабрина. — Но как бы ни была велика сумма, потраченная на благое дело, она не может оправдать убийство. А ведь Падилла наняли для того, чтобы он тебя убил.

— Я знаю.

Сабрина поставила на пол свой бокал, отодвинула в сторону подсвечник, после чего подвинулась к Дереку и обняла его.

— Не понимаю, откуда у тебя берется сочувствие к человеку, который обязательно бы тебя убил, если бы ты не оказался сильнее его, но восхищаюсь тобой за это.

— Не надо мной восхищаться. Я же все-таки его убил.

— При самообороне.

— Как ни крути, он мертв.

Она еще крепче обняла его за плечи. Тем самым Сабрина хотела показать, что находится на его стороне и Дерек может рассчитывать на ее помощь.

13

День выдался прохладный и туманный. Сабрина и Дерек проснулись поздно, съездили в близлежащий городок, позавтракали в кафетерии, вернулись домой и, надев свитера, направились в сарай, чтобы совместными усилиями закончить отделку старинного стола, над которым Сабрина трудилась в день приезда Дерека.

Взяв в руку наждачную бумагу и приступив к полировке ножки стола, Дерек снова заговорил о Грире:

— Когда я предложил Гриру заняться делом Баллантайна, он испугался. Знал, что я — человек упертый и, если меня интересует какая-нибудь проблема, всегда иду до конца. Он не был уверен, что его запрет меня остановит, но когда узнал, что я и в самом деле стал раскапывать дело Баллантайна, то запаниковал и начал действовать.

— Но откуда он об этом узнал? Ты, помнится, говорил, что занимался этим расследованием во внерабочее время.

— У меня была ассистентка Дори, приходившаяся родней Джералду Каррутерсу, который занял в Верховном суде место Ллойда Баллантайна. Я подумал, что было бы неплохо, если бы она подкатилась к своему дядюшке, задала ему ряд вопросов относительно его предшественника и договорилась об интервью. Грир, должно быть, догадывался, на какой почве мы с Дори сошлись, и, в свою очередь, сам решил наладить с ней связи. Похоже, это она рассказала ему о наших планах…

— Ты спрашивал ее об этом?

— Дэвид спрашивал, но она все отрицала. Между тем, коре после того как меня осудили, она пошла в гору. Теперь она сама делает репортажи, а когда я встретился с ней на прошлой неделе…

— Ты ее видел?

— Да, в студии. Я заехал туда, чтобы узнать, как идут дела, и Дори была одной из тех, кто не посмел посмотреть не в глаза.

Дерек стал с таким ожесточением тереть наждаком дерево, что пыль полетела во все стороны. От визита на студию у него на душе остался неприятный осадок. Лишь некоторые из его бывших коллег позволили себе ему улыбнуться, остальные же прятали глаза или, сославшись на дела, торопились уйти.

— Я понял, что на студии я — нежеланный гость. И не только потому, что я сидел в тюрьме за убийство. У меня создалось впечатление, что я теперь на студии — «персона нон грата» — и моим бывшим коллегам просто не хватало смелости заявить мне об этом в открытую.

Сабрина не знала, что сказать на это. Между тем Дерек заговорил снова.