Сад камней

– Моя профессиональная принадлежность не имеет отношения к делу и не дает вам права нарушать закон, – слова выговорились на удивление легко, без малейших усилий мысли… мысли вообще были не со словами, они упорно крутились вокруг таких незначительных вещей, как чашки кофе, подушка, примятая ее головой, которую он видел каждое утро, открывая глаза… или это были не мысли, а чувства?.. А никаких мыслей не было и не могло у него быть? Зачем ему сейчас мысли – слова, как выяснилось, выговариваются и так!

– Звоните, – признал свое поражение полицейский.

Я позвоню Эмель… конечно, прямо сейчас позвоню ей, она скажет что-нибудь… неважно что… лишь бы услышать ее голос и убедиться…

Я позвоню Айше: она умница, она уже во всем разобралась и объяснит мне…

Я позвоню – кому? Позвоню Кемалю: в конце концов, это его работа, это он, а не я должен заниматься такими делами!.. Он все выяснит и объяснит мне…

– Звоните, – напомнили ему. Они торопятся и торопят меня – зачем? Я не знаю, кому звонить, я говорил какие-то слова, требовал – и теперь должен звонить.

– Вы намерены звонить своему адвокату? – они торопятся и подсказывают мне…

Я намерен звонить своему адвокату?.. Черт, у меня, между прочим, нет адвоката.

– Да. Я намерен позвонить своему адвокату.

Глаза скользили по списку имен на экране телефона. Почти все знакомые – адвокаты, и при этом адвоката-то у меня и нет! Кто поедет в такую даль из Измира, вдобавок на ночь глядя? Кому он может доверять настолько, чтобы впустить в свою жизнь… и в эту – тоже почти свою! – смерть?

На подходящее имя он наткнулся случайно, уже почти пропустив его, как многие перед ним. Конечно, самое очевидное, как это он не додумался сразу? Впрочем, до чего он теперь может додуматься?..

– Эрман, – сказал он, когда ему ответили, – ты скоро приедешь? Да, нужен. Ты мне нужен… вернее, мне нужен адвокат… как – здесь?! Ты не на работе? – а как легко выговариваются слова, те, простые слова, которые произносишь каждый день и которые не относятся к этому… сну, кошмару, ужасу, становящемуся потихоньку его жизнью, его единственной реальностью. Вот бы подольше так говорить: обо всем, чем угодно, ни о чем, лишь бы не об этом, единственном! – И где ты? Можешь прямо сейчас с пляжа этого приехать? Да, срочно! Нет, не могу… да не могу я сказать, в чем дело! Не могу! Я ни слова уже сказать не могу!

Эрман иногда брался за уголовные дела. К тому же он здесь, он знает их семью, ему не придется объяснять… почему, например, у его жены нет завещания.

А главное – ему не придется доказывать, что он, Мустафа, его сосед, коллега и друг, не убивал свою жену.

Опишите, пожалуйста, все свои действия и передвижения. Желательно как можно точнее. Все до мелочей: что вы сегодня делали, куда ходили…

В присутствии адвоката.

Да ради бога. Только пока ваш адвокат доберется, вы можете что-нибудь забыть, а это ведь не в ваших интересах… если вы, разумеется, невиновны. Вот если вы виновны, тогда вам, конечно, прямой резон тянуть время и отмалчиваться, чтобы еще раз все продумать, алиби себе сочинить и так далее.

Я не тяну время. И все свои… передвижения вспомню, просто я не понимаю, почему вы меня обвиняете?! Мне и так трудно, я представить себе не могу… кто мог… вот так!..

Он сморщился, почувствовав неожиданную, подлую боль: так бывает, когда в душистой мякоти свежего хлеба зуб вдруг натыкается на что-то твердое, вроде случайно попавшего в тесто камешка, и тогда, кроме боли и испуга, непременно охватывает обида – как же так, почему?! Ты же ел хлеб, в нем не должно было быть ничего подобного… и в жизни не должно! Или пусть бы он достался не мне! Но зуб уже сломан, и подлый камешек можно выплюнуть только с ним – с кровью и болью!

Почему вы сегодня не поехали в Измир?

Я не каждый день езжу, летом мало клиентов, все на дачах или в Европе… ах, как легко говорить о постороннем, пусть лучше спрашивают, черт их побери… когда молчишь, то все эти мысли…

То есть вы заранее знали, что сегодня не поедете?

Да. Я вчера еще созвонился с секретаршей, уточнил, что ничего непредвиденного не возникло… да, я заранее знал.

У вас молодая секретарша?

Что?! Ну… знаете ли! Он схватился за щеку – словно почувствовал настоящую боль от настоящего камешка.

Да, у меня молодая секретарша, все равно вы это выясните, но если вы хотите сказать…

Вы сами меня так поняли – не правда ли? И это, согласитесь, наводит, на определенные мысли.

Возраст моей секретарши не должен наводить вас ни на какие мысли – меня, во всяком случае, не наводит! А то, как я вас понял… вас кто угодно бы понял! Было бы, кстати, странно, если бы я сделал вид, что не понял. И чтобы у вас больше не возникало подобных вопросов, скажу сразу: никаких секретарш – в вашем смысле слова! – у меня не было и нет, с женой прекрасные отношения, на развод она подавать не собиралась, делить имущество тоже. Так что если вам мерещится некий мотив… к которому вы, судя по всему, клоните… адвокат, кстати, будет с минуты на минуту, поэтому больше я ничего не скажу.