Сад мертвых бабочек

А затем они просто стояли около панорамного окна, за которым раскинулся еще погруженный в ночь и переливающийся мириадами огней мегаполис.

Попивая при этом кофе.

Не самый лучший причем.

Анжела ничего не говорила, решив, что пусть Стивен МакКрой первым заведет беседу. Он же просил ее остаться – так чего он от нее хочет?

Уж не того ли, чтобы она разобрала его технику, так как он лишился ассистента?

Молчание уж слишком затянулось, и Анжела произнесла первой:

– А Стивен МакКрой, тот, который работал на «Дискавери», ваш дед?

Фотограф ответил странным тоном:

– Отец. Но он умер.

Она и не думала, что тот еще жив.

Опять воцарилось молчание, которое наконец прервал сам Стивен.

– А вы почему спрашиваете?

– Потому что у меня есть один экземпляр «Дискавери» с его фотографиями.

Она даже взяла его с собой в Нью-Йорк, так как всегда возила его с собой в багаже: в качестве талисмана, что ли.

И того единственного предмета, который остался у нее от Вальки и Демидыча.

И, как ни странно, от Никитки.

И даже мамы.

Ответ сына фотографа «Дискавери» огорошил ее.

– Не верю.

И он отошел от панорамного окна.

Нет, что это значит: «не верю»? Она что, по его мнению, врет?

Выходило, что да.

Тут ее прорвало.

Топнув ногой, Анжела заявила:

– Да кто вы такой, чтобы верить мне или не верить! Великий фотограф, перед которым трепещут! И что? Вас боятся, а вам это нравится! Ведете себя как большой обиженный ребенок. К тому же невоспитанный. Я спасла ваш заказ – думаете, если бы вы в самом деле не провели фотосессию, то у вас не было бы неприятностей? Даже у Стивена МакКроя могут быть неприятности! И вы это отлично знаете. И вообще, я вам помогла, а вы меня даже не поблагодарили. А теперь стоите и молчите. И обвиняете меня во лжи. Это вообще никуда не годится!

Кажется, она наговорила много лишнего – и уж явно не то, что следовало бы говорить такому человеку, как Стивен МакКрой.

Но почему, собственно, и нет?

– Спасибо, – произнес МакКрой. – Я хотел вас проверить. И убедиться, что вы умеете обращаться с техникой.

И вновь замолчал.

– Убедились? – спросила сердито Анжела. – Чрезвычайно за вас рада! Мне пора. За фотосессию я ничего не получу, потому что вы отменили мой заказ. Получается, в Нью-Йорк просто так смоталась. Ну да, почему бы и нет. Но мне пора – мой рейс ждать не будет, а своим личным самолетом я пока что не обзавелась.

Ну и явно уже не обзаведется: благодаря Стивену МакКрою.

– И вообще, кофе просто ужасный!

Она выбежала прочь и, чтобы дать улетучиться гневу, не поехала вниз на лифте, а все шестьдесят с чем-то (семь!) этажей пронеслась вниз по лестнице.

Задыхаясь, она толкнула дверь и оказалась в выложенном мрамором фойе небоскреба.

Там ее ждал Стивен МакКрой.

– Вы что, меня тут караулите? – спросила она, и фотограф подтвердил:

– Да.

Ну, болтливым его, по крайней мере, назвать было нельзя.

– А зачем?

Он протянул ей сумочку.

– Вы забыли.

Ну да, точно, забыла!

– Вас подвезти?

Анжела заявила:

– Нет, спасибо, не надо. Было приятно с вами познакомиться, мистер МакКрой. Все же вы столь же ужасный, как и кофе, которым потчуете других.

И как его жена или любовница, или кто у него там есть, такого только выносят!

Поймав такси, Анжела велела везти ее в отель недалеко от Грамерси-парк, где, опустошив мини-бар и приняв душ, завалилась спать: до отлета было еще десять часов.

Разбудил ее стук в дверь – тихий, но настойчивый.

Что, комнату пришли убирать – но она же и так через несколько часов выезжает? Заспанная, Анжела прошлепала к двери, распахнула ее – и увидела на пороге Стивена МакКроя.

В руке он держал картонку с двумя бокалами кофе.

– Черный, без сахара. И на этот раз лучший, какой есть в Нью-Йорке.

Он не обманул: кофе действительно был великолепен.

Анжела испытывала неловкость, принимая гостя в своем номере: и вещи разбросаны, и сама она еле в халат завернуться успела, и гостя только в кресло и посадить-то можно, а самой пришлось сесть на кровать.

Жила она все же не в президентском люксе.

А вот фотограф, казалось, не испытывал ни малейшего дискомфорта – впрочем, судя по всему, он его вообще никогда не испытывал.

Бывают же такие самодостаточные и самоуверенные люди!

И Стивен МакКрой был явно из их числа.

Попивая кофе, он ничего не говорил, а Анжела, сидя на кровати, тоже молчала.

И зачем он заявился – чтобы напоить ее самым лучшим кофе в Нью-Йорке?

И на том спасибо.

– Я поговорил. Гонорар вам выплатят полностью. Проблем не будет.

И на этом, собственно, тоже.

Наверное, ей следовало его поблагодарить, но Анжела ограничилась только кивком головы.

Это он ей устроил все проблемы и сам же их решил.

Вот и отлично.

Значит, он может теперь уйти восвояси?

– Вы говорили о журнале с фотографиями моего отца…

Ах, ну да! И он заявился к ней, не дав толком выспаться, чтобы увидеть его? Он что, думает, что она возит старый журнал с собой?

Ну да, возит.

Анжела вытащила выпуск «Дискавери» со дна чемодана и протянула его Стивену. Тот бережно взял его и принялся листать.