Сад надежды

– Нет. – Далтон протянул руку к длинному суку и погладил, будто шею лошади. – Все будет хорошо. Клянусь, я спасу тебя.

* * *

Чарити провела ночь спокойно, зная, что ее привидение – сбежавшая из дома девочка-подросток – спит в одной из комнат на втором этаже. Утром, едва она приготовила кофе, приехал дядя Гарольд. Она увидела с веранды, как он сворачивает к дому. Начало июня выдалось теплым, но ветер с залива прогнал духоту и принес свежий соленый воздух. Чарити помахала Гарольду рукой. В этот раз он приехал на своей машине и с двумя чемоданами.

Она отнесла вещи Гарольда наверх, вернулась в кухню и спросила с надеждой:

– Погостишь подольше?

– Надеюсь. – Он повернулся налить себе кофе. – Если ты не против.

Чарити догадывалась, что это сказано неспроста. Возможно, он имел в виду ссору с дедушкой. Тема явно была щекотливой, Гарольд закрывался, едва речь заходила об этом. И причинить ему новую боль Чарити не хотела.

– На обед пригласим Далтона, – сказала она.

– Могу чуть позже сходить в город, что-нибудь купить. Как тебе такое предложение? – Гарольд уселся за кухонным островом напротив Чарити.

Она кивнула.

– У меня девочка живет. Очень милое создание, только… как бы сказать… скрытная.

– Дочка кого-то из друзей?

Чарити подалась вперед.

– Почти наверняка сбежала из дома. Уверяет, что ей восемнадцать. То есть с формальной точки зрения взрослая.

– Тогда, значит, уехала, а не сбежала, – поправил ее Гарольд и приподнял брови.

Чарити не хотелось спорить. Прошлым вечером Далтон наговорил ей много нелицеприятного в отношении Дэйзи. А все потому, что она встала на сторону девушки.

– Она остается у меня, и дело с концом.

Гарольд лукаво улыбнулся:

– Взгляните на нее! Не припомню тебя такой упрямой, Пуговка. Ты всегда была другой… скорее угождала людям, чем провоцировала их.

Она криво улыбнулась:

– Все так, дядя Гарольд. Я даже возразила маме, когда она позвонила и приказала возвращаться в Нью-Йорк.

Гарольд всплеснул руками и подмигнул:

– Это надо отпраздновать! С меня стейки.

Чарити отхлебнула кофе и рассмотрела дядю получше. За несколько недель тот как будто постарел.

– Что случилось в Бирмингеме?

Он опустил глаза. Повертел в стариковских пальцах чашку цвета морской волны.

– Какая красота. Это Джордж сделал?

– Нет, я, – лукаво улыбнулась Чарити.

– Гордишься, наверное, своей работой?

Порой Гарольд напоминал ей магистра Йоду из «Звездных войн». Такой же проницательный.

– Я горжусь здесь всем. – Чарити обвела рукой вокруг. – Домом. Дедушкиным гончарным кругом, печью для обжига, верандой и специальными ингредиентами.

Его глаза вспыхнули, всего лишь на миг, однако Чарити успела заметить.

– А в этой кружке есть специальные ингредиенты?

– Нет. Я добавляю их только в особые заказы.

– Не пробовала сделать особый заказ для себя?

Он пытался что-то выудить, какую-то информацию… Для чего?

– Скажи, что ты об этом знаешь? Зачем дедушка оставил мне мешок с каким-то неизвестным веществом и обязал добавлять мерную ложку в каждый заказ?

Миссис Паркер заказала одну-единственную тарелку. Миссис Горбен заказала блюдо для леденцов. Молодой человек заказал бокалы для вина, а потом пригласил Чарити на свадьбу. И все они были вне себя от радости. От обычной тарелки? От обычного блюда?

– Что я знаю?.. Что дедушка ужасно гордился бы тобой, Пуговка.

Гарольд откинул голову назад, и в лучах утреннего солнца блеснула слезинка.

Чарити наклонилась к нему через стол:

– Гарольд, я в курсе, что у тебя в Бирмингеме бизнес, и вся твоя жизнь тоже там, но почему бы тебе не остаться здесь на какое-то время? Хотя бы на пару месяцев. Конечно, я прошу слишком многого, но когда ты здесь, у меня такое чувство… будто я не лишилась семьи.

Старик старался не расплакаться. Все же слезы навернулись на глаза, и Гарольд боролся с ними, сжимая губы и вытирая щеки сморщенными руками.

– Я хочу остаться, Чарити, очень хочу, просто… – Голос сорвался.

– Что случилось?

Он уперся руками в стол.

– Отношения между мной и твоим дедушкой на момент его смерти были ужасными. Есть вещи, о которых тебе лучше не знать. Ты можешь изменить свое мнение обо мне и не захочешь меня здесь видеть.

– Разве дедушка не прислал тебе письмо, в котором хотел помириться?

Гарольд покачал головой:

– Ты не понимаешь. Письмо было отправлено через несколько недель после его смерти.

Чарити попыталась вникнуть в услышанное. То есть как? Письмо подделано?

– Он не писал его?

– Не знаю. Стиль его, почерк тоже. Я уверен. Разве что почерк не такой твердый, как раньше. Что с этим делать – ума не приложу.

Чарити расправила плечи.

– Бывает, письма теряются на почте. Если ты считаешь, что письмо написал дедушка, так оно и есть.

– И почему ты мне так доверяешь? – вздохнул Гарольд.

Она встала со стула и подошла ближе.

– Ты мой дядя. И никогда ничего плохого мне не сделаешь.

В дверь постучали. Чарити пошла открывать, и в этот момент Гарольд что-то прошептал. Она была почти уверена, что услышала: «Уже сделал».

За порогом стоял Далтон, весь промокший, волосы слиплись и налезали на глаза.

– Ты что, попал под дождевую установку?