Сад надежды

– Мама! – Чарити бросилась к Эллен, опрокинула на землю и навалилась на нее. Огонь лизнул ладони, все ее существо завопило «беги!», но она завернула края платья и хлопала по ним руками, пока языки пламени не угасли. Синтетическая материя расплавилась и протекла на ногу Эллен. А Эллен лежала неподвижно, хотя горючие капли разъедали кожу.

Теперь Чарити беспокоил рассудок матери – та не реагировала на сжигающую ее плоть раскаленную синтетику, только широко раскрыла глаза. Лицо было испачкано сажей и блестело от пота.

– Это я виновата! – твердила она снова и снова, будто признание могло вернуть дерево к жизни. – Я ее подожгла!

Чарити пыталась удержать дрожащие руки матери. Казалось, Эллен сама сейчас вспыхнет. С каждым вздохом она все больше впадала в безумие.

– Чарити, это сделала я!

– Мама, тебе нужно успокоиться.

Эллен, явно не в себе, босиком ходила по горящим ветвям; наступила на сук и не сдвинулась, пока подол платья не загорелся от искры.

– Чарити, это сделала я! – Глаза Эллен превратились в темные бездонные озера, полные раскаяния.

– Мама, послушай, ты ни при чем. Это случайность.

Эллен с горечью рассмеялась. Чарити видела перед собой жалкое подобие женщины, которой мать была до пожара, видела безумие в ее глазах. Чарити никогда не общалась с душевнобольными, однако невольно подумала, что настолько испуганный взгляд мог быть только у потерявших рассудок.

Она перевела взгляд на иву, которая приносила удачу не одному поколению жителей острова. Люди долгие годы хранили тайну дерева. В голове эхом прозвучали слова Гарольда: «Я разрушил все, что мне дорого». Может быть, это их семейное проклятие? Пока Чарити не приехала на остров в надежде начать жизнь с чистого листа и влиться в местное сообщество, плакучая ива процветала. И вот она погибла. Навсегда. Теперь Чарити ненавидела каждое свое злое слово в адрес дерева. Когда-то она собиралась выкорчевать его, а сейчас чувствовала, будто лишилась члена семьи. И она не позволит, чтобы эта ночь забрала у нее еще кого-то.

По-прежнему лежа на земле, Чарити обхватила руками лицо матери.

– Послушай меня.

Эллен так и лежала, зажмурив глаза, даже головы не подняла.

– Мама!

Глаза матери приоткрылись.

– Это я устроила пожар, Чарити. Я воткнула окурок между ветвями.

Воздух разом вышел из легких. Чарити окаменела. Что же получается? Мама умышленно подожгла дерево?

– Ладно, это всего лишь дерево. – Чарити бросила взгляд на ствол, будто оправдываясь. Тлеющие ветви наблюдали за происходящим. – Мама, преднамеренно ты подожгла иву или нет, но я тебя прощаю. – Наверное, с таким трудом ей в жизни не приходилось говорить. И все же она сделала выбор и встала на сторону матери, сознавая, что город может ополчиться на них обеих. Если Чарити представит себя жертвой, то, может быть, ей простят случившееся. Если же она поддержит мать, на прощение не стоит и рассчитывать. В этом она не сомневалась, потому что погибло дерево, которое для жителей острова было магическим. А хранителем дерева являлась именно Чарити, и ее задачей было защищать иву. Тем не менее сейчас в ней нуждалась мать, а не город и не дерево.

Эллен приоткрыла рот. Кожа на щеках натянулась.

– Ты не можешь простить меня… Я не заслужила…

Чарити с усилием улыбнулась. Маленькая крупица надежды приоткрыла ее сердце.

– Прощение редко удается заслужить. Его получают в дар.

Глаза Эллен наполнились слезами. Она уткнулась в плечо Чарити и зарыдала.

* * *

Как только огонь был потушен, Гарольд поспешил к дому Луизы. Он отправил ей на телефон пять сообщений; она не ответила и не перезвонила. Получалось, он опять ее бросил и она напрасно прождала его на пирсе, как много лет назад, когда он приехал к Джорджу и Мэрилин и обнаружил, что брат ушел на ночь глядя, а Мэрилин плачет, уверенная, что у него есть любовница. Гарольд прижал ее к груди, и она рассказала, что муж не спит с ней уже несколько месяцев. Всегда находит какие-то отговорки, чтобы не прикасаться к ней, выдумывает причины, по которым они не могут заняться любовью. А стоит ей проявить инициативу, он отодвигается. И на постели даже положил между ними подушку.

Мэрилин измучилась. Она сменила прическу, купила новую одежду, все время делала макияж. Джордж говорил, что она привлекательна, но больше никак не реагировал. Она привела стареющее тело в форму, занялась гимнастикой, не теряя надежды, что муж снова обратит на нее внимание.

А потом приехал Гарольд. В ту роковую ночь, когда он обещал Луизе встретить ее на пирсе. Сначала он решил заскочить в дом брата, занести вещи, и застал Мэрилин одну, в подавленном состоянии. Он так рассердился, что мог бы избить брата до полусмерти, будь тот дома. Однако в отсутствие Джорджа сила его гнева обратилась в желание, которое он все эти годы безответно испытывал к Мэрилин. Они провели ночь в объятиях друг друга, произнесли все не высказанные за долгое время слова.

Утром Мэрилин заявила – виноват Джордж или нет, но ступать на этот путь она отказывается. Пусть эта единственная ночь станет кульминацией страсти, которую они испытали в юности.