Сад принцессы Сульдрун

– В ближайшее время.

Шейн с ироническим любопытством взирал на явившуюся к нему делегацию:

– Прошу ни в коем случае не воспринимать мое наблюдение как критическое замечание, но меня приводит в замешательство тот факт, что король Гранис поручил ведение переговоров, чреватых далеко идущими последствиями, неопытным молодым людям. Тем более странным это обстоятельство становится с учетом особых интересов короля Граниса в Южной Ульфляндии.

– В чем заключаются такие особые интересы?

– Разве это не очевидно? Если принц Квильси умрет бездетным, король Гранис становится законным наследником престола, потому что Данглиш, герцог Южной Ульфляндии, был прадедом Граниса – и дедом короля Орианте. Но вам, конечно же, это известно.

– Разумеется, – кивнул Трюэн. – Мы не забываем об очередности престолонаследия.

Улыбка Шейна стала откровенной:

– И, конечно же, вам известны последние события в Тройсинете?

– Как может быть иначе? – отозвался Трюэн. – Поэтому мы и возвращаемся в Домрейс со всей возможной поспешностью. – Он поднялся на ноги и холодно поклонился: – Сожалею о том, что вы не смогли занять более приемлемую позицию.

– Она достаточно приемлема хотя бы потому, что другой не может быть. Желаю вам счастливо вернуться на родину.

Тройские послы стали спускаться по лестницам и улицам Исса к причалу. Трюэн ворчал:

– О каких таких последних событиях в Тройсинете он упомянул, хотел бы я знать?

– Почему же ты его не спросил? – нарочито безразличным тоном спросил Эйлас.

– Потому что я так решил! – отрезал Трюэн.

Вернувшись в порт, они заметили тройское одномачтовое судно, только что прибывшее – матросы все еще привязывали концы к швартовным тумбам.

Трюэн сразу остановился:

– Мне нужно перемолвиться парой слов с капитаном. А вы приготовьтесь немедленно поднимать якорь.

Эйлас и два морских офицера взошли на борт «Смаадры». Через десять минут Трюэн спрыгнул на причал с палубы торгового судна и, явно отвлеченный какими-то мыслями, медленно направился к своему кораблю. Перед тем как подниматься на борт, он обернулся в сторону долины Эвандера. Оторвавшись от ее созерцания, принц наконец присоединился к своим спутникам.

Эйлас спросил:

– Так о каких же последних событиях идет речь?

– Капитан не смог мне ничего объяснить.

– Но ты заметно помрачнел.

Трюэн поджал губы и уклонился от ответа, обозревая морской горизонт:

– Вахтенный на купеческом судне заметил пиратский корабль. Нужно быть начеку. – Принц отвернулся от моря: – Мне что-то нездоровится. Пойду прилягу. – С явным усилием переставляя ноги, Трюэн направился в капитанскую каюту, которую занимал после смерти сэра Фэймета.

«Смаадра» выскользнула из гавани. Когда они проплывали мимо прибрежного белого дворца, Эйлас, стоявший на корме, заметил молодую женщину, выходившую на террасу. На таком расстоянии трудно было оценить ее черты, но Эйлас различил длинные черные волосы и, судя по осанке или каким-то другим признакам, решил, что она привлекательна, может быть, даже исключительно красива. Он помахал рукой, приветствуя ее, но женщина не ответила и вернулась во дворец.

«Смаадра» вышла в открытое море. Бдительно обозревая горизонт, вахтенные не обнаружили никаких других судов; если пиратский корабль и существовал, поблизости его не было.

Трюэн не выходил на палубу до полудня следующего дня. Недомогание принца, какова бы ни была его причина, по-видимому, прошло, хотя он все еще выглядел несколько исхудавшим и бледным. Вкратце обсудив с капитаном примерное местонахождение корабля, Трюэн не стал больше ни с кем говорить и вскоре вернулся к себе в каюту, куда стюард принес горшок вареной говядины в бульоне, приправленном зеленым луком.

За час до захода солнца Трюэн снова вышел из каюты. Взглянув на низко опустившееся светило, он спросил капитана:

– Почему мы изменили курс?

– Ваше высочество, мы слегка отклонились на восток. Если ветер усилится или подует с запада, нас может отнести к опасным скалам Тарка – кажется, их уже видно на горизонте.

– Значит, будем лавировать.

– В какой-то степени, ваше высочество, хотя сложных маневров не предвидится. Гребцов сажать за весла, насколько я понимаю, не придется.

– Да-да, разумеется.

Эйлас ужинал в компании Трюэна. Тот внезапно разговорился и стал строить всевозможные грандиозные планы:

– Когда я стану королем, меня будут величать повелителем морей! Я построю тридцать военных кораблей, каждый с командой из ста моряков. – Некоторое время Трюэн увлеченно и подробно описывал конструкцию и вооружение кораблей будущего флота. – Нам будут нипочем ни король Казмир, даже если ска согласятся ему помогать, ни татары, ни арабские мамелюки!

– Впечатляющая перспектива.

Трюэн принялся раскрывать еще более изощренные замыслы:

– Казмир хочет быть королем Старейших островов, заявляя, что он прямой потомок Олама Первого. У короля Одри такие же претензии, и он подкрепляет их тем, что сидит на Эвандиге. Я тоже потомок Олама – и, если отважная вылазка позволит мне захватить Эвандиг, тоже смогу претендовать на все острова, не так ли?