Сад твоей души

Первый бокал мы подняли за мою книгу. После этого все остальное время за ужином мы с Леной вспоминали смешные моменты из нашей академической жизни и курьезные случаи на открытиях ее выставок. А в конце вечера, когда мы перешли к кофе с коньяком, Денис стал рассказывать страшилки из жизни их редакционного полтергейста. Разошлись мы, как я и предположила, уже во втором часу ночи под уверения Лены, что после таких страшилок мы спать не будем.

Сразу же, как только за моими друзьями закрылась дверь, я взяла мобильник и послала сообщение Олегу Александровичу: «Это третья часть. Ура!»

После этого я села за компьютер, чтобы обработать и распечатать третью часть нашего партера, так же как и все предыдущие. Денис предусмотрительно диск забрал с собой, но у меня остался файл, который он мне скопировал. Распечатав листы и положив их в общую папку, я пошла спать, думая о том, что завтра надо с утра позвонить Олегу Александровичу и, главное, начать сбор материалов по Баженову.

Но Олег Александрович меня опередил, позвонив в десять часов:

– Доброе утро. Я вас не разбудил?

– Нет, что вы, – вежливо ответила я, стараясь не зевнуть в трубку.

– Как прошел вчерашний военный совет? – поинтересовался профессор. – Кто послал Щеглову этот диск?

Встав с кровати, я пошла на кухню, чтобы сварить себе кофе, по дороге рассказывая Олегу Александровичу о событиях вчерашнего вечера.

– Серов обратил внимание, что на гравюре и в статье Щеглова изображена одна и та же эмблема, – закончила я свой отчет. – А также он собирается заняться своим расследованием, но в каком направлении – не сказал.

– Ничего страшного, – успокоил меня собеседник. – Мы пойдем своим путем. Его изыскания нам вряд ли помешают, а пригодиться могут.

– Может быть, и так, – с сомнением ответила я. – Хочу сегодняшний день посвятить нашему старому знакомому – архитектору Василию Ивановичу Баженову.

– Хорошо, – согласился Олег Александрович. – Я, в свою очередь, займусь историей масонства.

– А также мне надо передать вам экземпляр гравюр, – в заключение разговора сказала я. – Пусть они будут у вас под рукой. Так легче работать.

– Согласен, – ответил профессор. – До связи.

– До свидания, – попрощалась я и отключила трубку.

В течение всего телефонного разговора я стояла у окна и смотрела на снежинки, которые медленно кружились и тихо опускались на землю с белесо-серого неба. На улице был легкий мороз, и я решила, что такая погода подходит для вдохновляющей прогулки, перед тем как сесть за компьютер.

Выйдя из дома, я не спеша шла вдоль Невы по направлению к Летнему саду, так как через него хотела выйти к одному из сохранившихся творений архитектора Василия Ивановича Баженова – Инженерному замку. Первоначальное название замка было Михайловским в честь церкви архангела Михаила. Он был построен в 1797–1800 годах по распоряжению императора Павла I, принимавшего активное участие в разработке его проекта, у южной границы Летнего сада. Раньше на этом месте находился Летний дворец Елизаветы Петровны, построенный по проекту Бартоломео Растрелли. В этом дворце 20 сентября 1754 года по старому стилю будущий император Павел I и появился на свет.

Со всех сторон замок окружала вода – Мойка, Фонтанка и глубокие рвы с подъемными мостами. Позже рвы были засыпаны, и их восстановили несколько лет назад после полной реставрации всего здания. Создавая неприступную крепость, Павел надеялся найти за ее стенами спасение от своих противников, но его надеждам не суждено было сбыться. Он был убит заговорщиками именно в Михайловском замке в ночь на 12 марта 1801 года.

Инженерный замок характерно отличается от остальных памятников петербургской архитектуры. Имеющий в плане квадрат с внутренним восьмиугольным двором, он поражает своей мощью. Северный фасад, выходящий к Летнему саду, с тяжелым аттиком и легкой колоннадой входа, поддерживающей балкон. Широкая лестница украшена статуями Геркулеса и Флоры. Южный фасад здания, который является главным, выходит на площадь, во времена Павла называемой площадью Коннетабля. Центральная часть фасада спроектирована в виде массивного портика, облицованного мрамором, а портал въезда во двор, как невозмутимые стражи на часах, фланкируют обелиски, тесно прижатые к стене.

Я стояла у памятника Петру I, автором которого является Б. К. Растрелли, отец знаменитого зодчего эпохи барокко, и смотрела, как в наступающих сумерках постепенно загорается подсветка Инженерного замка. Пора было возвращаться домой и садиться за компьютер: я решила подать материал об архитекторе Баженове для Олега Александровича и Дениса в виде краткой статьи.